ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ БЕЗ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПРИСТАНИЩА
Книга Гроссмана «Закон аккумуляции...» быстро привлекла к себе широкое внимание в немецкоязычном мире. Рецензии на неё были опубликованы как минимум в пяти ведущих журналах и в либеральной ежедневной газете Frankfurter Zeitung. Официальные теоретические журналы немецкоязычных социал-демократических партий тоже рецензировали "Закон аккумуляции...", причем немецкий партийный орган "Die Gesellschaft" сделал это дважды. Она также обсуждалась как в давно существующем журнале правых социал-демократов, так и в публикации левых. Штернберг посвятил целую книгу опровержению работы Гроссмана и защите своего собственного «Империализма». Не только теоретический орган КПГ опубликовал длинную рецензию, но и два содержательных отзыва были опубликованы в немецкоязычном журнале Коминтерна. Немного позже антиленинские "Коммунисты за Советы" провели обсуждение значения анализа экономических кризисов Гроссманом.
Вскоре книга оказала влияние и на аудиторию, не владеющую немецким языком. Американский "коммунист за Советы" Пол Маттик стал сторонником Гроссмана в 1931 году и изложил его теорию в США на немецком, а затем и на английском языке. В 1932 г. появилась очень благоприятная французская рецензия. В ней Мохан Тазеру упомянул, что в Брюсселе выполняется перевод книги на французский. В следующем году Жан Дюре также написал на французском обзор и поверхностную критику теории Гроссмана.
Японские марксисты были первыми, кто получил перевод книги на родной язык.* Хотя японское рабочее движение подвергалось суровым репрессиям в 1920-е и 1930-е годы, в нем существовало значительное марксистское течение, в которое входили талантливые интеллектуалы. Ученый-марксист профессор Йошитаро Хирано организовал перевод книги Гроссмана, который был опубликован в 1932 году. Они с Гроссманом стали друзьями, когда Хирано, который был близок к Коммунистической партии Японии, посетил Германию в 1928 и 1929 годах.
«Закон аккумуляции...» быстро стал ориентиром в марксистской экономике. Однако, за несколькими исключениями, он был принят враждебно.
Краткое описание отношений Гроссмана с восемью персонами, которые написали отзывы и рецензии на его книгу, где содержалась критика в их адрес, помогает объяснить эту враждебность. Хелена Ландау была сторонницей Польской социал-демократической партии, когда Еврейская социал-демократическая партия Галиции под руководством Гроссмана откололась от нее. Позже она вышла замуж за Отто Бауэра. Попытки профессора Карла Мухса опровергнуть Маркса были подвергнуты беспощадной критике в «Законе аккумуляции...» с её откровенным и очень агрессивным стилем полемики. Далее, в этой книге, причём в дополнение к статье, раскритиковавшей его «Империализм», разгрому подверглись взгляды Штернберга. По сравнению с этим критика Гроссманом Альфреда Браунталя, работавшего в социал-демократическом Центре исследований экономической политики в Берлине, была мягче. Эмануэль Уго Фогель был заклеймен как типичный буржуазный экономист, отрицавший периодичность кризисов и возможность определения продолжительности их фаз. Гроссман вскользь выставил на позор ранние работы патриарха немецкой социал-демократической экономики Конрада Шмидта как пример выхолащивания марксистской теории заработной платы. Гораздо больше места Гроссман уделил критике тезисов своего коллеги Франца Оппенгеймера, хоть и признал его «проницательным мыслителем». С другой стороны, он не указал явно, что его характеристика некоего «эпигона Маркса», все тезисы которого были взаимно противоречивыми, относилась к Йенё Варге - венгерскому коммунисту, обосновавшемуся в Москве.
Однако отрицательное отношение к книге Гроссмана было обусловлено и более общей политической ситуацией. Легко понять враждебные отзывы буржуазных критиков: Леонарда Микша в ежедневной газете франкфуртской буржуазии, Адольфа Каспари и Эмануэля Фогеля, таких реакционеров, как Карл Мухс (который вскоре стал восхвалять национал-социалистическую (нацистскую) "революцию"), социал-реформистов вроде Франца Оппенгеймера или, если уж на то пошло, социал-демократов в целом. Утверждение о том, что неотъемлемым атрибутом капитализма являются периодические и глубокие экономические кризисы, порождающие революционные ситуации, неизбежно вызвало враждебность и сторонников существующего порядка, и прикидывающихся марксистами краснобаев "реформирования" капитализма в социализм.
Отношение коммунистов было обусловлено появлением догмы в экономической теории, поддакивавшей безапелляционным высказываниям Сталина, а также подобными явлениями во многих других областях, когда его диктаторский государственно-капиталистический режим захватил монополию власти в России. В 1930 году Сталин назначил Варгу верховным жрецом этой догмы, которая подвергалась изменениям в угоду политическим требованиям режима.
Многие критические замечания в адрес книги Гроссмана были основаны на политически обусловленных (преднамеренно или непреднамеренно) искажениях его позиции. Одно из них, вымышленное как социал-демократами, так и коммунистами, состояло в том, что Гроссман якобы имел механическую концепцию краха капитализма и перехода к социализму, стало стандартным, используемым для того, чтобы отвергнуть его анализ.
Среди враждебных отзывов коммунистов на «Закон аккумуляции...» было одно важное исключение. В конце 1920-х годов у многих советских экономистов вызывало все большее беспокойство подчинение экономического анализа сиюминутным политическим приоритетам власти в России. Спектатор (Мирон Исаакович Нахимсон), который объяснял кризисы диспропорциями между сферами производства, стал одним из тех, кто выступил против объяснения Варгой капиталистических кризисов, как якобы вызываемых недостаточным потреблением.
Будучи бундовцем с 1898 по 1922 год, Спектатор опубликовал более сотни обзоров и статей в "Die Neue Zeit", главном журнале международного марксистского движения перед Первой мировой войной. После революции он вернулся в Россию, а в середине и в конце 20-х годов ХХ века участвовал в важных экономических дискуссиях. Помимо научных исследований и преподавания в университете, Нахимсон возглавлял Отдел статистики Международного аграрного института в Москве, который наладил связи с Институтом социальных исследований во Франкфурте. Как и Гроссман, Нахимсон указывал на важность оборачиваемости основного капитала при экономических кризисах.
В «Законе аккумуляции...» Гроссман поддерживал одни позиции Нахимсона и критиковал другие. Спектатор и его единомышленники в Советском Союзе были обрадованы этой книгой. Их товарищ во Франкфурте не только отверг "недостаточное потребление" по Люксембург (которое Варга позаимствовал без указания авторства) и выступил с острой критикой Варги, но и сделал это в ставшей широко известной публикации, причём с точки зрения, которая была не только марксистской, но и явно прокоммунистической. В ноябре 1930 года Гроссман был принят в члены Аграрного института в знак признания ценности его книги. Он получил это признание в последний возможный момент. «После 1931 года советские авторы имели разногласия друг с другом в границах догмы, предписанной Сталиным и Варгой, но редко решались переступать их». Нахимсон также пригласил Гроссмана посетить Советский Союз, где Сергей Митрофанович Дубровский, руководитель Аграрного института, сказал ему: «Дорогой товарищ Гроссман, здесь никто не воспринимает Варгу всерьез». Но советские экономисты не могли публично отстаивать взгляды, противоречащие догме Варги. Это стало рискованно делать даже в конфиденциальных разговорах.
«Закон аккумуляции...» предусмотрительно отвергал два основных критических замечания, делавшихся в его адрес. Во-первых, в книге была разоблачена теория автоматического краха (капитализма). Во-вторых, существование механизмов, противодействующих тенденции к падению нормы прибыли, Гроссман не только признавал, но и сделал краеугольным камнем всей структуры «Закона аккумуляции...» и обсуждения в нем метода Маркса. В то время как его критики концентрировали внимание на удешевлении постоянного и переменного капитала как механизма, компенсирующего падение нормы прибыли, Гроссман уже выявил не только эти, но и множество других процессов, которые используются для поддержания или увеличения нормы прибыли.
В статьях, опубликованных в течение 1930-х и 1940-х годов, Гроссман тактично отвечал на обвинения (со стороны Браунталя, коммуниста за Советы Паннекука и коммунистов "Крауса", Отто Бендикта и Варги) в том, что он якобы выступает за механическую теорию краха капитализма, игнорирующую классовую борьбу, и в том, что в первоначальной схеме Бауэра были неправильности (со стороны социал-демократов Штернберга, Аркадия Гурланда и Ганса Нейссера). Эти ответы будут рассмотрены далее в контексте опубликованных статей Гроссмана. В переписке начала 1930-х годов и в неопубликованных заметках Гроссман тоже отвечал на критику своей книги. В черновиках он разоблачал Браунталя и Хелен Бауэр, в частности, опровергая их утверждения о том, что его модель была якобы необъективной, что в ней якобы не учитывались эффекты девальвации постоянного и переменного капитала (как утверждали не только Браунталь и Хелен Бауэр, но также Фогель, Микш, Мухс и Нейссер), и что он якобы предсказывал крах капитализма исключительно из-за низкой нормы прибыли. Он снова изложил последствия своего анализа для классовой борьбы и прокомментировал позиции Варги, Паннекука и Корша в письмах к Полу Маттику. Гроссман не видел смысла отвечать на возражения против своего анализа (Шмидта, Фогеля, Оппенгеймера, Каспари, Микша и Муха), основанные на отрицании трудовой теории стоимости Маркса.
На широко распространенную критику того, что он якобы не учитывал девальвации постоянного и переменного капитала, Гроссман ответил, что:
«Марксистская концепция прогрессивного роста органического строения капитала приводит к двум разным выводам. Во-первых, развитие производительности труда означает, что одна и та же масса живого труда (L) может приводить в действие все большую массу средств производства, а следовательно, прогресс экономии человеческого труда выражается во все более высоком техническом строении [капитала], в относительном увеличении MP [средств производства] по сравнению с L.
Во-вторых, вследствие технического прогресса, который является одним проявлением увеличения производительности труда, продукты человеческого труда (средства производства и средства потребления) девальвируются, то есть удешевляются. Итак, у нас есть два противоположных движения. С одной стороны, растущая масса MP, с другой - удешевление этой массы продукции.
... Весь вопрос о том, какая из двух тенденций сильнее - рост массы или девальвация, - то есть вопрос в том, происходит ли девальвация в той же степени, что и рост массы MP и, следовательно, рост массы парализуется снижением стоимости, или, наоборот, что девальвация не столь велика, и, следовательно, несмотря на девальвацию MP, её стоимость по отношению к v [переменному капиталу] растет, не может быть абстрактно, дедуктивно решен и должен быть решен лишь при помощи эмпирических наблюдений. Опыт, более чем столетний опыт, показывает, что стоимость постоянного капитала, а тем самым и совокупного капитала, по отношению к переменному капиталу растет быстрее, чем переменного, то есть в соотношении c:v, c [постоянный капитал] растет быстрее, чем v.»
Гроссман проиллюстрировал это положение статистикой США за период с 1849 по 1919 год, которую он частично уже цитировал в «Законе аккумуляции...». Чтобы подчеркнуть это, Гроссман также использовал наблюдения Отто Бауэра о взаимосвязи между органическим строением капитала и отношением суммы переменного капитала и прибавочной стоимости (V) к общей стоимости продукции (суммы постоянного и переменного капитала и прибавочной стоимости, P). От этого эмпирического доказательства Гроссман перешел к подтверждению взаимосвязи между тенденцией к росту органического строения капитала и тенденцией капитализма к краху:
«Итак, если Хелен Бауэр хочет опровергнуть тенденцию к краху и показать, что из-за девальвации капитала масса прибавочной стоимости по отношению к этому совокупному капиталу не исчерпывается, не уменьшается, она должна продемонстрировать неправильность эмпирического факта прогрессивного роста органического строения капитала или, словами Отто Бауэра, она должна продемонстрировать, что закон «снижения V/P неправилен».
Это же недопустимое противоречие - даже легкомыслие - говорить о факте прогрессивного роста органического строения капитала и в то же время утверждать, что девальвации нейтрализуют тенденцию к краху, т. е. отрицать факт роста органического строения капитала. ...
Но если существует тенденция к более высокому органическому строению капитала, то есть к относительному сокращению доли живого труда, тогда тенденция к краху является результатом прогрессирующей аккумуляции капитала, и начиная с определенного уровня постоянно растущая доля вновь созданной стоимости продукции будет аккумулироваться как дополнительный капитал».
Та доля прибавочной стоимости, которая должна быть инвестирована для поддержания процесса аккумуляции, «увеличивается по отношению к общей массе живого труда и, при соответственно большом росте постоянного капитала, полностью поглощает массу стоимости, созданную живым трудом, и прибавочную стоимость, и фонд заработной платы». После этого момента аккумуляция не может продолжаться.
Противопоставив Отто Бауэра Хелен Бауэр, Гроссман еще раз подчеркнул важность учета аспекта потребительной стоимости в процессе аккумуляции. Если товары рассматриваются и как потребительные, и как меновые стоимости, то утопия Отто Бауэра о пропорциональной аккумуляции разваливается. «Предположим, что вся сельская экономика использует 1000 электрических плугов (каждый стоимостью 80 фунтов стерлингов = 80000 фунтов стерлингов), которых достаточно для обработки всей имеющейся земли. Если производительность теперь удвоится, так что с той же рабочей силой можно будет произвести 2000 электрических плугов, то сельская экономика не сможет их все купить, поскольку они излишни. Девальвация должна иметь как следствие, что сельская экономика теперь будет покупать только 1000 плугов, каждый из которых будет стоить 40 фунтов стерлингов = 40000 фунтов стерлингов. Учет девальвации показывает невозможность продажи всей продукции, а значит и нарушение всех пропорций, столь усердно разработанных Отто Бауэром». (Продолжение следует)
---
* Если «Закон аккумуляции...» уже переведён на китайский как толковое теоретическое обоснование сворачивания Председателем Си Цзиньпином начатого Дэн Сяопином сорок лет назад "китайского НЭПа"(!!!), то российские марксисты, очевидно, оказались последними - из-за клеветы и замалчивания истинно марксистской сути этой книги дубоголовыми подхалимами-сталинистами, в частности, этим самым "академиком" Варгой, имя которого ещё носит улица на самом юге Москвы, в районе Теплый Стан, а Российская академия наук учредила премию им. Варги "За лучшие научные работы в области мировой экономики". (примечание behaviorist-socialist)
-
Комментариев нет:
Отправить комментарий