Выкладываю мой перевод 6-й главы
опубликованной в 1971 году книги профессора
Б.Ф. Скиннера "Превыше свободы и чести"
- B.F. Skinner,
"Beyond Freedom
and Dignity".
Тема 6-й главы - ценности.
* * *
--
"Глава 6: Ценности
Точка зрения, которую можно назвать
донаучной (этот эпитет не обязательно
имеет уничижительное значение), считает
поведение человека хотя бы в некоторой
степени его собственным достижением.
Человек якобы волен рассуждать, решать
и действовать, причем, возможно, даже
оригинальным образом, и именно ему
следует воздавать должное за его
похвальные и предосудительные поступки.
А с научной (этот эпитет не обязательно
почётен) точки зрения поведение человека
определяется 1) его генетической
наследственностью - результатом селекции
в ходе эволюционной истории человека
как биологического вида, и 2) условиями
окружающей среды, в которой он обитает.
Правильность ни той, ни другой точки
зрения невозможно доказать, однако
такова уж суть научных исследований,
что их результаты неизбежно свидетельствуют
в пользу второй точки зрения. Чем больше
мы узнаём о воздействии окружающей
среды, тем меньше у нас оснований
приписывать какую-либо часть человеческого
поведения действию (внутреннего)
автономного управления. Вторая точка
зрения даёт весомые преимущества, когда
мы начинаем воздействовать на поведение.
Автономную личность не так-то просто
изменить: ведь в самом деле, в той степени,
в какой она является автономной, её по
определению вообще невозможно изменить.
Однако окружающий мир изменить можно,
и мы учимся изменять его. Применяемые
для этого инструменты - это физические
и биологические технологии, и мы
используем их специфическим образом
для воздействия на поведение.
В этом переходе от внутреннего к внешнему
управлению явно чего-то не хватает.
Можно полагать, что внутреннее управление
поведением осуществляется не только
самой автономной личностью, но и в её
интересах. Но тогда в чьих интересах
будут использоваться мощная технология
(внешнего) управления поведением? Кто
её будет использовать? И в каких целях?
Если мы подразумевали, что результаты
одного подхода лучше, чем у другого, то
на каком основании? И что такое благо,
если по сравнению с ним что-то иное
считается ещё более лучшим? Можем ли мы
дать определение хорошей жизни, или
хотя бы прогрессивного движения к
хорошей жизни? Что такое на самом деле
- прогресс? Короче, в чем смысл жизни:
как личности, так и всего человеческого
рода?
Вопросы такого рода, очевидно, направлены
в будущее и касаются не происхождения
человека, а его судьбы. И они, конечно,
включают в себя так называемые "оценочные
суждения", направленные не на выяснение
фактов, а того, что люди думают о фактах,
и не того, что человек может сделать,
а того, что он должен делать. При
этом обычно подразумевается, что ответы
на эти вопросы находятся вне сферы
деятельности науки. Физики и биологи
часто с этим соглашаются, причем довольно
обоснованно, поскольку их науки
действительно не дают ответов на эти
вопросы. Физика может дать нам ответ на
вопрос, как создать ядерную бомбу, но
не на вопрос о том, надо ли её создавать.
Биология может дать нам ответ на вопрос,
как предотвращать беременность и
задерживать наступление смерти, но не
на вопрос о том, надо ли это делать.
Создаётся впечатление, что принятие
решений об использовании достижений
науки требует своебразной мудрости,
которой, по какой-то странной причине,
ученые якобы не обладают. И если им
вообще позволено делать оценочные
суждения, то только на общих основаниях
той мудрости, которую они разделяют со
всеми остальными людьми.
Но для ученого, изучающего поведение,
соглашаться с этим было бы ошибкой. То,
как люди "воспринимают" факты, или
то, что вообще означает "восприятие"
- это вопрос, на который наука о поведении
должна иметь ответ. Несомненно, факт
отличается от того, как человек его
воспринимает, но и "восприятие"
тоже является фактом. Тут, как и везде,
путаницу вызывает интерес к тому, что
люди "воспринимают". Более полезная
постановка вопроса такова: если научный
анализ может научить нас, как изменить
поведение, то может ли он научить нас,
какие именно изменения поведения надо
сделать? Это вопрос о поведении тех, кто
на самом деле предлагает изменения и
осуществляет их. Люди действуют для
улучшения мира и прогресса в направлении
лучших условий жизни по весомым причинам,
и частью этих причин являются определенные
последствия их поведения, а частью этих
последствий являются объекты, которые
люди ценят и называют хорошими.
Мы можем начать с пары простых примеров.
Есть объекты, которые почти каждый
называет хорошими. Некоторые объекты
хороши на вкус, на ощупь или на взгляд.
Мы говорим об этом так же просто, как
когда мы говорим, что они сладкие на
вкус, шероховатые на ощупь, или красные
на взгляд. Но существует ли какое-то
физическое свойство, общее для всех
хороших объектов? Наверняка нет. Даже
нет общих свойств, которыми обладают
все сладкие, шероховатые или красные
объекты. Серая поверхность будет
выглядеть красноватой, если мы до этого
смотрели на сине-зеленый фон; обычная
бумага ощущается гладкой, если мы до
этого щупали наждачную бумагу, или
грубой, если мы до этого прикасались к
оконному стеклу; и водопроводная вода
кажется сладкой на вкус, если мы перед
этим ели артишоки. Следовательно, то,
что мы называем красным, или гладким,
или сладким, должно отчасти зависеть
от глаз смотрящего, или руки щупающего,
или языка пробующего на вкус. То, что мы
приписываем объекту, когда мы называем
его красным, шероховатым или сладким,
отчасти является состоянием нашего
собственного организма, получающимся
в результате (в данном примере) недавней
стимуляции. Но состояние организма
намного важнее (причем по иной причине)
тогда, когда мы называем что-то "хорошим".
Хорошие объекты - это положительные
подкрепители. Вкусная пища дает нам
(положительное) подкрепление, когда мы
ощущаем её вкус. Объекты, которые дают
ощущение "хорошего", дают нам
подкрепление, когда мы их ощущаем.
Объекты, которые хорошо выглядят, дают
нам подкрепление, когда мы смотрим на
них. Когда мы говорим, что мы "тянемся"
к таким объектам, то мы указываем на то
поведение, которое часто приносит
подкрепление от них. (Объекты, которые
мы называем плохими, тоже не имеют общих
свойств. Все они являются отрицательными
подкрепителями, и мы получаем подкрепление,
когда мы их избегаем или уклоняемся от
них.)
Когда мы говорим, что оценочное суждение
- это констатация не факта, а того, как
кто-то ощущает этот факт, мы просто
делаем различие между объектом и его
действием в качестве подкрепителя. Сами
по себе объекты изучаются физикой и
биологией, причем как правило, не давая
им оценки, но действие объектов как
подкрепителей относится к сфере науки
о поведении, которая в силу того, что
занимается оперантным подкреплением,
является наукой о ценностях.
Объекты хороши (действуя как положительное
подкрепление) или плохи (действуя как
отрицательное подкрепление) очевидно
из-за факторов выживания, под действием
которых эволюционировал данный
биологический вид. Существует очевидная
ценность для выживания в том факте, что
некоторые виды пищи дают положительное
подкрепление. Она состоит в том, что
люди быстрее учились находить, выращивать
или ловить её. Восприимчивость к
отрицательному подкреплению не менее
важна; те, кто получал наибольшее
подкрепление, когда они уклонялись или
избегали потенциально опасные условия,
получали очевидные преимущества. В
результате подкрепление определенным
образом от конкретных явлений стало
частью генетического наследия, называемого
"человеческой природой". (Частью
этого наследия является также и то, что
новые стимулы становятся подкреплением
благодаря "условному" кондиционированию:
например, зрелище фруктов становится
подкреплением, если увидев плоды, мы
кусаем их и обнаруживаем их "хороший"
вкус. Возможность условного кондиционирования
не изменяет тот факт, что все подкрепители
в конечном итоге получили свою силу в
ходе эволюционного отбора.)
Делать оценочное суждение, называя
что-то хорошим или плохим, означает
классифицировать этот объект соответственно
его свойствам как подкрепителя.
Классификация имеет важное значение,
что мы видим в тот момент, когда
подкрепление начинают использовать
окружающие (когда, например, речевые
акты поведения "Хорошо!" или "Плохо!"
начинают функционировать, как
подкрепления), но все объекты были
подкреплением задолго до того, как их
начали называть хорошими или плохими;
к тому же они являются подкрепителями
для животных, которые не называют их
хорошими или плохими, и для детей и
других людей, которые не в состоянии их
так назвать. Главное - это эффект
подкрепления, но не является ли он тем,
что имеют в виду, говоря: "то, как люди
ощущают объекты"? Не являются ли
объекты подкрепителями из-за вызываемых
ими хороших или плохих ощущений?
Есть мнение, что ощущения являются
частью инструментария автономной
личности, поэтому здесь нужны дальнейшие
пояснения. Человек имеет ощущения как
внутри тела, так и снаружи. Он ощущает,
что мышца онемела, точно так же, как
ощущает пощечину; он чувствует себя
подавленным точно так же, как он чувствует
холодный ветер. Но из-за этой разницы
возникают два важных различия. Во-первых,
человек может ощущать внешние объекты
активным образом; он может исследовать
поверхность, водя по ней пальцем, чтобы
получить от нее более интенсивную
стимуляцию; но даже несмотря на
существующие способы "повысить
осознание" происходящего внутри
тела, он не может активно исследовать
ощущаемое.
Более важное различие заключается в
том, как человек учится, ощущая объекты.
Ребенок учится различать разные цвета,
тона, запахи, вкусы, температуры и т.д.
только в том случае, если они связаны с
факторами подкрепления. Если красные
конфеты имеют приятный, т.е. подкрепляющий
вкус, а зеленые конфеты нет, то ребенок
будет брать и есть только красные
конфеты. Некоторые важные факторы
подкрепления являются речевыми. Родители
учат ребенка называть цвета, давая
подкрепление за правильные ответы. Если
ребенок говорит "синий", и объект
перед ним синий, то родитель говорит
"Хорошо!" или "Правильно!" Если
объект красный, то родитель говорит
"Неправильно!" Но такое совершенно
невозможно, когда ребенок учится
реагировать на явления не вне, а внутри
своего тела. Человек, который учит
ребенка различать чувства (эмоции),
напоминает дальтоника (страдающего
цветовой слепотой), учащего ребенка
называть цвета. Он не может быть уверен,
выполнено или нет условие, которое
определяет, надо ли давать подкрепление
за данный ответ, или нет.
Языковое общение в принципе не может
установить тонкие нюансы факторов
подкрепления, необходимые для того,
чтобы научить мельчайшим различиям
между стимулами, которые им невыразимы.
Оно поэтому должно полагаться на
визуальные признаки наличия или
отсутствия (данного) внутреннего
состоянии. Родитель может учить ребенка
говорить "Я голоден" не потому, что
он чувствует то, как ребенок чувствует
себя, а потому, что он видит, что тот ест
с жадностью или ведёт себя каким-то иным
образом, связанным с лишением пищи, или
при котором пища оказывается подкрепителем.
Эти признаки могут быть истолкованы
правильно, и тогда ребенок научится
"описывать свои чувства" с
определённой точностью, но так дело
идёт далеко не всегда, потому что многие
чувства имеют лишь малоприметные
поведенческие проявления. В результате
язык, описывающий эмоции, неточен. Мы
обычно описываем наши эмоции словами,
которые были выучены в связи с совсем
другими объектами; почти все слова,
которые мы для этого используем,
первоначально были метафорами.
Мы можем научить ребенка называть
объекты хорошими, давая ему подкрепление
в соответствии с тем, каковы они на
наши вкус, взгляд или осязание, но
ведь не каждый считает тот же самый
объект хорошим, и мы можем ошибиться.
Единственным ориентиром тут служит
поведение ребенка. Если мы дадим ребенку
новую пищу, и он начинает её активно
есть, то её вкус, очевидно, с самого
начала был подкрепителем, и мы тогда
говорим ему, что еда хорошая, и соглашаемся
с ним, когда он называет её хорошей. Но
ребенок получает совсем другую информацию.
Он имеет и другие ощущения, и позже он
будет называть другие объекты хорошими,
если они вызывают те же самые ощущения,
даже если активное поедание не входит
в их число.
Не существует сильной причинно-следственной
связи между подкрепляющим эффектом
стимулов и чувствами, которые он вызывает.
Соблазнительно заявить в традиции
интерпретации эмоций по Уильяму Джеймсу,
что не стимул даёт подкрепление, потому
что от этого мы чувствуем себя хорошо,
а что мы чувствуем себя хорошо, потому
что он даёт подкрепление. Но это выражение
"потому что" опять-таки вводит в
заблуждение. Стимулы дают подкрепление
и вызывают состояния, которые ощущаются
как "хорошие" по одной и той же
причине, которая заложена в нас
эволюционной историей человека как
биологического вида.
Разгадка тут в том, что главное - это не
ощущение, а сам ощущаемый объект. Именно
поверхность стекла ощущается гладкой,
а не какое-то "чувство гладкости."
И опять-таки само подкрепление ощущается
как хорошее, а вовсе не "чувство
хорошего." Люди обобщили ощущения от
хороших объектов и назвали их
"удовольствием", а ощущения от
плохих объектов назвали "болью",
но мы не даем людям удовольствие или
боль, мы даем им объекты, вызывающие у
них чувство приятного или боли. Люди
работают не для того, чтобы получить
(как утверждали гедонисты) максимум
"удовольствия" и минимум "боли";
нет, они работают, чтобы получить приятные
вещи и избежать болезненных. Эпикур был
не совсем прав, говоря, что удовольствие
- это абсолютное добро, а боль - абсолютное
зло; нет, всё хорошее - это положительные
подкрепления, а всё плохое - это
отрицательные подкрепления. То, что
сводится к максимуму или минимуму, т.е.
то, что в конечном счете является хорошим
или плохим - это объекты, а не ощущения,
и люди работают для того, чтобы их
получить или, соответственно, избежать,
не из-за своих ощущений, а потому, что
они являются положительными или
отрицательными подкреплениями. (Когда
мы называем что-то приятным (pleasing),
мы может быть сообщаем о нашем ощущении,
но ощущение - это побочный эффект того
факта, что приятный объект является в
буквальном смысле подкрепляющим
объектом. Мы говорим о сенсорном
удовольствии (gratification),
как будто бы суть была в ощущении, но
удовлетворить (gratify)
- это значит дать подкрепление, и
благодарность (gratitude)
означает взаимное (положительное)
подкрепление. Мы называем подкрепляющий
объект удовлетворяющим (satisfying),
как если бы мы сообщали об ощущении; но
это слово буквально означает процесс
насыщения; это-то и делает объект
подкрепителем. Быть удовлетворенным -
значит быть сытым.)
Некоторые из простых благ, которые
действуют как подкрепление, исходят от
окружающих. Люди греются или чувствуют
себя безопасней, прижимаясь близко друг
к другу, они дают друг другу подкрепление
сексом, и они делятся, берут взаймы или
крадут вещи друг у друга. Подкрепление
от другого человека не обязательно
бывает преднамеренным. Один человек
научился хлопать в ладоши, чтобы привлечь
внимание другого, но другой оборачивается
вовсе не для того, чтобы побудить его
хлопать снова. Мать научилась успокаивать
испуганного ребенка, лаская его, но
ребенок умолкает не для того, чтобы
побудить ее ласкать его дальше. Человек
научился отгонять врага, ударив его, но
враг убегает не для того, чтобы побудить
его нанести новый удар. В каждом таком
случае мы называем подкрепляющее
действие непреднамеренным.
Но оно становится преднамеренным, если
результат даёт подкрепление. Как мы уже
продемонстрировали, человек действует
преднамеренно не в том смысле, что он
обладает намерением, которое он потом
исполняет, а в том смысле, что его
поведение получает подкрепление от его
последствий. Ребенок, который плакал,
пока его не успокоили лаской, начинает
плакать преднамеренно. Тренер по боксу
может учить в спарринге ученика правильной
технике нанесения ударов, делая при
этом вид, будто бы ему больно. Один
человек вряд ли обращает внимание на
другого для того, чтобы побудить его
хлопать в ладоши, но он может сделать
это преднамеренно, если этот способ
привлечения внимание менее неприятный,
чем другие альтернативы.
Когда окружающие преднамеренно создают
и поддерживают действие факторов
подкрепления, то о человеке, подвергающемся
действию этих факторов, говорят, что
его поведение - "на благо других."
Вероятно, первоначальные и до сих пор
самые распространенные подкрепители,
вызывающие такое поведение, были
отрицательными. Любой, кто обладает
достаточной властью, может действовать
в отношении окружающих отрицательно,
пока они не станут реагировать способами,
дающими ему положительное подкрепление.
Методы, использующие положительное
подкрепление, труднее освоить, и менее
вероятно, что их будут применять,
поскольку их результаты, как правило,
задерживаются; но они имеют то преимущество,
что не вызывают ответной агрессии. Какой
метод используется, часто зависит от
имеющихся подкрепителей: сильный
угрожает физической расправой, уродливый
пугает, физически привлекательный
подкрепляет сексом, а богатый платит.
Речевые подкрепления получают свою
силу от конкретных (физических)
подкреплений, совместно с которыми они
используются, а так как они используются
время от времени с различными
подкреплениями, то их действие можно
обобщать. Мы даём человеку положительное
подкрепление, говоря: "Хорошо!" или
"Правильно!" или отрицательное,
говоря: "Плохо!" или "Неправильно!",
и эти речевые стимулы действуют потому,
что они сопровождаются другими
подкреплениями.
(Можно сделать различие между двумя
парами антонимов. Поведение называют
хорошим или плохим - и этическая окраска
тут не является случайной - в зависимости
от того, какое подкрепление оно получает
от окружающих. Поведение обычно называют
правильным или неправильным в зависимости
от иных факторов подкрепления. Существует
правильный и неправильный способ делать
что-то; конкретное действие при вождении
автомобиля является правильным, а не
просто хорошим, а другое - неправильное,
а не просто плохое. Подобное различие
может быть сделано между похвалой и
порицанием с одной стороны, и признанием
заслуг и обвинением - с другой. Мы обычно
хвалим или ругаем людей тогда, когда их
поведение приносит нам положительное
или отрицательное подкрепление независимо
от совокупного результата их поведения,
но когда мы признаём достижения человека
или виним его за неприятности, мы
указываем на хорошие или плохие результаты
его действий и подчеркиваем, что они
действительно являются последствиями
его поведения. Однако мы используем
слова "Правильно!" и "Хорошо!"
как почти взаимозаменяемые, и различие
между похвалой и признанием заслуг,
возможно, не всегда целесообразно. )
Эффект подкрепления, который невозможно
объяснить его ценностью для выживания
в ходе эволюции (например, бодрящий
эффект героина), предположительно
является аномальным. Может показаться,
что условные подкрепители свидетельствуют
(о существовании) других видов восприятия,
но их действие основано на предшествующем
жизненном опыте человека. Согласно
Доддсу, гомеровские греки беззаветно
сражались за то, чтобы добиться не
счастья, а уважения своих соратников.
Можно считать, что счастье представляет
собой личные положительные подкрепления,
которые имеют значение для выживания,
а уважение - определенные условные
подкрепления, используемые для того,
чтобы побудить человека действовать
на благо других, однако все условные
подкрепления получают свою силу от
личных подкреплений (говоря традиционно,
общественные интересы всегда основываются
на личных интересах) и, следовательно,
от эволюционной истории человечества.
То, что индивид чувствует, действуя на
благо других, зависит от используемых
при этом подкреплений. Чувства - это
побочные эффекты факторов подкрепления,
и не дают ничего для выяснения различия
между общественным и личным. Мы не
говорим, что простые биологические
подкрепления являются эффективными
из-за себялюбия, и мы не должны приписывать
действия на благо других некоей "любви
к ближним". Работая на благо других,
человек может чувствовать любовь или
страх, преданность или понуждение, или
любое другое состояние, вызываемое
факторами подкрепления, побудившими
его к этому поведению. Человек не
действует на благо других из-за чувства
солидарности или отказывается так
действовать из-за чувства отчуждения.
Его поведение зависит от управления,
осуществляемого социальной средой.
Когда один человек побуждается действовать
на благо других, мы можем спросить,
справедлив или нет результат этого.
Соизмеримы ли блага, получаемые обеими
сторонами? Когда один человек управляет
другим при помощи отрицательного
подкрепления, то блага явно несоизмеримы;
но и положительное подкрепление может
быть использовано таким образом, что
выгоды будут тоже отнюдь не равны. Ничто
в поведенческих процессах не гарантирует
справедливости отношений, так как
количество усилий, вызываемых
подкреплением, зависит от конкретных
факторов подкрепления, в которых оно
проявляется. В экстремальном случае
индивид может получать подкрепление
от других по схеме, которая будет стоить
ему жизни. Предположим, например, что
группе людей угрожает хищник (например,
"чудовище" из мифологии). Кто-то,
обладающий особой силой или специальными
навыками, нападает на чудовище и убивает
или прогоняет его. Группа, избавленная
от угрозы, воздаёт герою подкрепление
одобрением, похвалами, почестями,
обожанием, торжествами, статуями,
триумфальными арками или обручением с
принцессой. Это может быть отчасти
непреднамеренно, но тем не менее служит
как подкрепление для героя. И отчасти
это может быть преднамеренно - т.е. герою
дают подкрепление именно для того, чтобы
побудить его напасть на других чудовищ.
Важное обстоятельство таких факторов
подкрепления заключается в том, что чем
больше опасность, тем больше почестей
воздают герою, избавившему от неё. Герой
поэтому берется за все более и более
опасные поручения, пока не погибнет.
Такие факторы подкрепления не обязательно
являются общественными; они обнаруживаются
и в других опасных видах деятельности,
таких как альпинизм, где избавление от
опасности даёт тем больше подкрепления,
чем больше опасность. (То, что поведенческий
процесс может, таким образом, пойти в
ложном направлении и привести к смерти,
нарушает принцип естественного отбора
не в большей мере, чем фототропное
поведение мотыльков, которое имеет
ценность для выживания, когда направляет
мотылька к солнечному свету, но оказывается
губительным, когда направляет в пламя
свечи).
Как мы уже видели, проблема честности
или справедливости зачастую является
просто вопросом хорошего управления.
Вопрос состоит в том, мудро ли используется
подкрепление. Два других слова, которые
долго ассоциировались с оценочными
суждениями, но не столь явно с вопросом
хорошего управления - это "должен -
should" и "следует -
ought". Мы используем их,
чтобы уточнять не-социальные факторы
подкрепления. "Чтобы попасть в Бостон,
вы должны (вам следует) ехать по автостраде
1." Этим попросту говорится: "Если
вы получаете подкрепление, попав в
Бостон, вы получите его, поехав по
автостраде 1." Высказывание, что ехать
по автостраде 1 - "правильный"
способ добраться до Бостона - это не
этическое или моральное суждение, а
утверждение о сети автострад. Может
показаться, что нечто близкое к оценочным
суждением содержится в выражении: "Вы
должны (вам следует) прочесть "Дэвида
Копперфилда", которое можно
"перевести на язык бихевиоризма"
так: "Вы получите подкрепление, если
прочитаете "Дэвида Копперфилда".
Это - оценочное суждение в силу того,
что оно подразумевает, что эта книга -
подкрепитель. То, что тут подразумевается,
можно сказать напрямую, аргументируя
так: "Если вам понравился роман
"Большие надежды", вы должны
(вам следует) прочесть "Дэвида
Копперфилда". Это оценочное суждение
правильно, если в обычно правильно то,
что те, кто получает подкрепление от
"Больших надежд", получают его
и от "Дэвида Копперфилда".
"Должен - should" и
"следует - ought" ставят
перед нами более сложные вопросы, когда
мы обращаемся к факторам подкрепления,
которыми человека побуждают действовать
на благо других. "Вы должны (вам
следует) сказать правду" является
оценочным суждением в силу того, что
оно подразумевает соответствующие
факторы подкрепления. Мы могли бы
"перевести" его следующим образом:
"Если вы получаете подкрепление от
одобрения окружающих, вы получите его,
сказав правду". Его ценность можно
обнаружить в социальных факторах
подкрепления, которые культивируются
для целей управления. Это - этическое
или моральное суждение в том смысле,
что обычаи и нравы управляют повседневным
образом жизни группы."
Комментариев нет:
Отправить комментарий