НЫНЕШНЯЯ РОССИЯ "НА ДНЕ" М. ГОРЬКОГО

Приближается очередная годовщина дня рождения (28 марта 1868 года) М. Горького - А.М. Пешкова. В этой связи я хочу напомнить молодому поколению об этом замечательном русском писателе.

Я учился в Москве в трёх школах - первые шесть классов в школе № 22 рядом со Дворцом Пионеров на Ленинских Горах, потом 7 и 8 классы в школе № 194 рядом с посольством Китайской Народной Республики, а закончил десятилетку в школе № 26 между Детским Музыкальным Театром и Ленинским проспектом. Все эти здания были 5-этажным типовым проектом массового строительства школ при Н.С. Хрущеве, крупноблочной бетонной конструкции без сталинских архитектурных излишеств. Единственным их украшением были 4 рельефа над лизенами, обрамлявшими трое входных дверей, на которых в овале были в профиль изображены лица А.С. Пушкина, Л.Н. Толстого, М. Горького и В.В. Маяковского. Теперь, через много лет и после совершенно безумных ретроградных изменений в жизни страны, которая тогда называлась Советский Союз, я должен сказать, что это были действительно самые выдающиеся представители всего самого хорошего в русской культуре.

А самое хорошее в русской культуре - это борьба против крепостничества и его пережитков, продолжающаяся и в наше время. Крепостничество оставило после себя гнуснейшую традицию зверского произвола власти над народом, начальства над подчиненными и буржуев над трудящимися, сравнимую лишь с дискриминацией негров в США. Пережитки крепостничества - это вовсе не отдельные вопиющие случаи преступного произвола власти над отдельными жертвами, например, Павлом Грудининым и совхозом им. Ленина или Любовью Кудряшовой в городе Кургане, которой теперь грозят военным судом за вымышленные "преступления". Нет, пережитки крепостничества - это целая система варварских общественных и межличностных отношений, глубоко укоренившаяся в повседневности благодаря произволу царизма, сталинизма и путинщины.

Поражение социализма в СССР свидетельствует о недостаточности одного лишь марксизма для построения гуманного прогрессивного общества. Россия сможет полностью избавиться от исторического наследия крепостнического варварства только с помощью бихевиористского социализма, который сконструирует методами оперантного анализа поведения и бихевиористской социальной инженерии совершенно новую оперантно взаимосвязанную систему социалистических общественных и межличностных отношений. Но вернемся к М. Горькому.

Я не буду здесь пересказывать его биографию. Она очень и даже слишком подробно изложена в статье о Горьком в русскоязычной "Википедии", которую полезно прочесть каждому. Я же хочу здесь высказать то самое важное, что преднамеренно спрятано в "Википедии" за нагромождением анекдотов, сплетен и клеветы. Совершенно очевидно, что к писанию статьи "Википедии" о М. Горьком приложили руку мерзавцы, которым он явно мешает жить.

-

М. Горький в косоворотке

Прежде всего, М. Горький - человек из народа, который пережил в детстве и юности много несчастья и горя. Но его тяга к знаниям и его несгибаемая воля к жизни (несмотря на пару попыток покончить с собой от отчаяния) подняла его буквально из бомжей и нищебродов на вершину русской дореволюционной литературы. Более того, Горький всю свою взрослую жизнь страдал от туберкулеза - изнурительной болезни, против которой тогда не было эффективного лечения. Но вопреки этому он оставил после себя обильное и очень ценное литературное наследие. Это - воистину уникальный в мировой истории случай, и поэтому все высокомерные отзывы о Горьком субъектов, от рождения принадлежащих к привилегированным или хотя бы образованным классам, не имеют ни малейшего права называться объективными.

Вторая важнейшая черта характера Горького - его деятельное милосердие, солидарность, гуманизм и сострадание любому, даже недостойному человеку, если он попал в беду. Горький, поднявшись на вершину писательской славы и благосостояния, заработанного писательским трудом, неустанно помогал многим, и прежде всего - неизвестным литераторам.

И третья важнейшая его черта - горячая любовь к культуре и знаниям, в совокупности со страстной ненавистью к варварству, жестокости и мракобесию, которых так много было в царской России (и развелось сейчас на капиталистическом "постсоветском" пространстве). Горький так и говорил: "Всем хорошим во мне я обязан книгам". Свинцовые мерзости жизни в идеализируемой теперь царской России не могли научить ничему хорошему, а учили цинизму, стяжательству и подлости - равно как и условия жизни в нынешней Эрэфии.

Всем этим Горький чрезвычайно актуален в наше время как светоч истинно гуманной социалистической культуры, освещающий путь из мрака нынешнего реакционного и бесчеловечного варварского безвременья. Он своим личным примером показывает каждому, что надо бороться и не падать духом, как бы ни было тяжело. И его пример - самый правильный, потому что это пример не только борьбы, но и деятельного гуманизма, активного милосердия (которое было причиной его богоискательства, за которое его упрекал Ленин, и выступлений в защиту евреев от черносотенных погромов). Любовь Горького к культуре и знаниям была причиной его издательской деятельности, когда он основал одно за другим несколько издательств, выпускавших действительно умные и честные книги по копеечной цене, специально для просвещения бедноты. А его творчество - это страстный протест против всего грязного, всего варварского в человеческой жизни, против эксплуатации, угнетения и насилия человека над человеком, против отвратительной пошлости мещанского самодовольного невежества.

Нынешние властители России - воистину звероватые (меткое слово, выдуманное Горьким, обозначающее и бесчеловечность и стяжательство). Они выросли в СССР, не испытав нищеты, и не способны понять, что губят страну, разоряя и разворовывая её, и губят народ, лишая его здравоохранения, просвещения и соцобеспечения. Господствующая ныне олигархо-бюрократическая мафия реанимировала (словами Грибоедова) "минувшего житья подлейшие черты", и за это ей не может быть прощения. Дошло до того, что члены семейства и сообщники Иудушки Путина занимаются ростовщическим бизнесом "микрофинансирования", людоедски наживаясь на созданной ими же самими нищете народа! Бóльшую низость и глубину падения трудно себе представить. Они воистину выродки и подонки.

Вся эта мразь может спокойно заниматься своими гнусными делишками лишь тогда, когда достойных людей, например того же М. Горького, систематически поливают грязью. Этим занимается, например, обильно цитируемый в статье русскоязычной "Википедии" некий Дм. Львович Быков - клеветник, почему-то называемый там "литературоведом и биографом пролетарского классика" (Горького). Этот Быков, конечно, уверен, что своей клеветой он разрушает фальшивый иконописный образ Горького, который был создан в эпоху сталинизма. Но на самом деле он выполняет классовый заказ господствующей мафии подонков - очернить Горького, этого воистину замечательного человека и писателя, отвадить молодое поколение от его произведений. Принцип простой: "Вот, смотрите, это Горький - ну какой же он гадкий! И вообще все гадкие. Так что и не мечтайте о чем-то лучшем, светлом, великом. Подличайте перед богачами и начальниками, делайте карьеру. Мир борьбой не изменишь, а только себе жизнь испортишь."

Поэтому я настоятельно рекомендую как противоядие от такого холуйского цинизма и оскотинивания прочесть хотя бы пьесу "На дне" и трилогию "Детство" - "В людях" - "Мои университеты" или на худой конец посмотреть на youtube советские экранизации этих произведений Горького.

В заключение хочу процитировать несколько отрывков из заметок Горького "Революция и культура", которые либерастско-путиноидные пропагандоны преподносят наивной публике как якобы критику Горьким "зверств большевиков и Ленина". Но ведь Горький пишет в этих заметках прежде всего о событиях "демократической", т.е. буржуазной Февральской революции 1917 года. То, что он написал сто лет назад, несомненно будет очень актуально, правильно и важно, когда наступит неминуемый конец нынешнего антинародного режима Иудушки Путина и его "дорогих друзей":

* * *

М.Горький:

"... нам не следует забывать, что все мы — люди вчерашнего дня, и что великое дело возрождения страны в руках людей, воспитанных тяжкими впечатлениями прошлого в духе недоверия друг к другу, неуважения к ближнему и уродливого эгоизма.

Мы выросли в атмосфере «подполья»; то, что мы называли легальной деятельностью, было, в сущности своей, или лучеиспусканием в пустоту, или же мелким политиканством групп и личностей, междоусобной борьбою людей, чувство собственного достоинства которых выродилось в болезненное самолюбие.

Живя среди отравлявших душу безобразий старого режима, среди анархии, рожденной им, видя, как безграничны пределы власти авантюристов, которые правили нами, мы — естественно и неизбежно — заразились всеми пагубными свойствами, всеми навыками и приемами людей, презиравших, нас, издевавшихся над нами.

Нам негде и не на чем было развить в себе чувство личной ответственности за несчастья страны, за ее постыдную жизнь, мы отравлены трупным ядом издохшего монархизма.

Публикуемые в газетах списки «секретных сотрудников Охранного отделения», — это позорный обвинительный акт против нас, это один из признаков социального распада и гниения страны, — признак грозный.

Есть и ещё много грязи, ржавчины и всяческой отравы, всё это не скоро исчезнет; старый порядок разрушен физически, но духовно он остаётся жить и вокруг нас, и в нас самих. Многоглавая гидра невежества, варварства, глупости, пошлости и хамства не убита; она испугана, спряталась, но не потеряла способности пожирать живые души.

Не нужно забывать, что мы живём в дебрях многомиллионной массы обывателя, политически безграмотного, социально невоспитанного. Люди, которые не знают, чего они хотят, — это люди опасные политически и социально. Масса обывателя ещё не скоро распределится по своим классовым путям, по линиям ясно сознанных интересов, она не скоро организуется и станет способна к сознательной и творческой социальной борьбе. И до поры, пока не организуется, она будет питать своим мутным и нездоровым соком чудовищ прошлого, рождённых привычным обывателю полицейским строем.

Можно бы указать и ещё на некоторые угрозы новому строю, но говорить об этом преждевременно да, пожалуй, и нецензурно.

Мы переживаем момент в высшей степени сложный, требующий напряжения всех наших сил, упорной работы и величайшей осторожности в решениях. Нам не нужно забывать роковых ошибок 1905/6 г.г., — зверская расправа, последовавшая за этими ошибками, обессилила и обезглавила нас на целое десятилетие. За это время мы политически и социально развратились, а война, истребив сотни тысяч молодёжи, ещё больше подорвала наши силы, подорвав, под корень экономическую жизнь страны.

(...)

И как бы горячо ни хотелось сказать слово доброго утешения, — правда суровой действительности не позволяет утешать, и нужно сказать со всею откровенностью: монархическая власть в своём стремлении духовно обезглавить Русь добилась почти полного успеха.

Революция низвергла монархию, так! Но, может быть, это значит, что революция только вогнала накожную болезнь внутрь организма. Отнюдь не следует думать, что революция духовно излечила или обогатила Россию. Старая, неглупая поговорка гласит; «болезнь входит пудами, а выходит золотниками», процесс интеллектуального обогащения страны — процесс крайне медленный. Тем более он необходим для нас, и революция, в лице её руководящих сил, должна сейчас же, немедля, взять на себя обязанность создания таких условий, учреждений, организаций, которые упорно и безотлагательно занялись бы развитием интеллектуальных сил страны.

Интеллектуальная сила — это первейшая, по качеству, производительная сила, и забота о скорейшем росте её должна быть пламенной заботой всех классов.

Мы должны дружно взяться за работу всестороннего развития культуры, — революция разрушила преграды на путях к свободному творчеству и теперь в нашей воле показать самим себе и миру наши дарования, таланты, наш гений. Наше спасение — в труде, да найдём мы и наслаждение в труде.

«Мир создан не словом, а деянием» это прекрасно сказано, и это неоспоримая истина.

(...)

Грязная «литература» особенно вредна, особенно прилипчива именно теперь, когда в людях возбуждены все тёмные инстинкты и ещё не изжиты чувства негодования, обиды, — чувства, возбуждающие месть. Нам следует помнить, что мы переживаем не только экономическую разруху, но и социальное разложение, всегда и неизбежно возникающее на почве экономического развала.

Бесспорно, — часть вины за то, что мы бессильны и бездарны, мы имеем право возложить на те силы, которые всегда стремились держать нас далеко в стороне от живого дела общественного строительства. Бесспорно, что Русь воспитывали и воспитывают педагоги, политически ещё более бездарные, чем наш рядовой обыватель. Неоспоримо, что всякая наша попытка к самодеятельности встречала уродливое сопротивление власти, болезненно самолюбивой и занятой исключительно охраной своего положения в стране. Всё это — бесспорно, однако, следует, не боясь правды, сказать, что и нас похвалить не за что. Где, когда и в чём за последние годы неистовых издевательств над русским обществом в его целом, — над его разумом, волей, совестью, — в чём и как обнаружило общество своё сопротивление злым и тёмным силам жизни? Как сказалось его гражданское самосознание, хулигански отрицаемое всеми, кому была дана власть на это отрицание? И в чём, кроме красноречия да эпиграмм, выразилось наше оскорблённое чувство собственного достоинства?

Нет, надо знать правду: мы сами расшатаны морально не менее, чем силы, враждебные нам.

Мы живём во дни грозных событий, глубина которых, очевидно, не может быть правильно понята нами и трагизм дней — не чувствуется; менее всего в эту пору следовало бы обращать внимания на авантюры уголовного характера, как бы они ни были внешне занятны. Очень вероятно, что нам следует быть готовыми принять и ещё не одну такую же авантюру, но нельзя забывать, что не столько важен факт преступления сам по себе, как важна его воспитательная, социально-педагогическая сила.

История воспитывает людей духовно здоровых и уничтожает больных: скандал может развратить первых и ещё более искажает миропонимание вторых. Людей, духовно нездоровых, среди нас слишком много, — события угрожают ещё увеличить количество таковых. Нож, револьвер и всё прочее этого порядка — только бутафория из мелодрамы, не этим творится нормальная жизнь, и пора понять, что между историей и скандалом, — как бы он ни был громок, — нет ничего общего.

Самые страшные люди— это люди, которые не знают, чего они хотят, а потому необходимо употребить всю нашу волю на дело выработки вполне ясных желаний. Мы стоим пред необходимостью совершить некий исторический подвиг, а всякий подвиг требует концентрации воли.

(...)

... было бы ошибочно думать, что анархию создаёт политическая свобода, нет, на мой взгляд свобода только превратила внутреннюю болезнь — болезнь духа — в накожную. Анархия привита нам монархическим строем, это от него унаследовали мы заразу.

И не надо забывать, что погромы в Юрьеве, Минске, Самаре, при всём их безобразии, не сопровождались убийствами, тогда как погромы царских времён, вплоть до «немецкого» погрома в Москве, были зверски кровавыми.

Вспомните Кишинев, Одессу, Киев, Белосток, Баку, Тифлис и бесчисленное количество отвратительных убийств в десятках мелких городов.

Я никого не утешаю, а всего менее — самого себя, но я всё-таки не могу не обратить внимания читателя на то, что хоть в малой степени смягчает подлые и грязные преступления людей.

Не забудем также, что те люди, которые всех громче кричат «отечество в опасности», имели все основания крикнуть эти тревожные слова еще три года тому назад — в июле 1914 г.

По соображениям партийной и классовой эгоистической тактики они этого не сделали, и на протяжении трех лет русский народ был свидетелем гнуснейшей анархии, развиваемой сверху.

Нисходя еще глубже в прошлое, мы встречаем у руля русской государственности и Столыпина, несомненного анархиста, — его поддерживали аплодисментами как раз те самые благомыслящие республиканцы, которые ныне громко вопят об анархии и необходимости борьбы с нею.

Конечно, «кто ничего не делает — не ошибается», но у нас ужасно много людей, которые что ни сделают — ошибаются.

(...)

Оригинальнейшая черта русского человека, — в каждый данный момент он искренен. Именно эта оригинальность и является, как я думаю, источником моральной сумятицы, среди которой мы привыкли жить. Вы посмотрите: ведь нигде не занимаются так много и упорно вопросами и спорами, заботами о личном «самосовершенствовании», как занимаются этим, очевидно бесплодным, делом у нас.

Мне всегда казалось, что именно этот род занятий создаёт особенно густую и удушливую атмосферу лицемерия, лжи, ханжества. Особенно тяжёлой и подавляющей эта атмосфера была в кружках «толстовцев», людей, которые чрезвычайно яростно занимались «самоугрызением».

Морали, как чувства органической брезгливости ко всему грязному и дурному, как инстинктивного тяготения к чистоте душевной и красивому поступку, — такой морали нет в нашем обиходе. Её место издавна занято холодными, «от ума», рассуждениями о правилах поведения, и рассуждения эти, не говоря об их отвратительной схоластике, создают ледяную атмосферу какого-то бесконечного, нудного и бесстыдного взаимоосуждения, подсиживания друг друга, заглядывания в душу вам косым и зорким взглядом врага. И — скверного врага, он не заставляет вас напрягать все ваши силы, изощрять весь разум, всю волю для борьбы с ним.

Он — словесник. Единственно, чего он добивается, — доказать вам, что он умнее, честнее, искренее и вообще — всячески лучше вас. Позвольте ему доказать это, — он обрадуется, на минуту, а затем опустеет, выдохнется, обмякнет, и станет ему скучно. Но ему не позволяют этого, к сожалению, а вступая с ним в спор, сами развращаются, растрачивая пафос на пустяки. И так словесник плодит словесников, так небогатые наши чувства размениваются на звенящую медь пустых слов.

Посмотрите, насколько ничтожно количество симпатии у каждого и вокруг каждого из вас, как слабо развито чувство дружбы, как горячи наши слова, и чудовищно холодно отношение к человеку. Мы относимся к нему пламенно только тогда, когда он, нарушив установленные нами правила поведения, даёт нам сладостную возможность судить его «судом неправедным». Крестьянские дети зимою, по вечерам, когда скучно, а спать ещё не хочется, ловят тараканов и отрывают им ножки, одну за другой. Эта милая забава весьма напоминает общий смысл нашего отношения к ближнему, характер наших суждений о нём.

(...)

С книжного рынка почти совершенно исчезла хорошая, честная книга, — лучшее орудие культуры. Почему исчезла, — об этом в другой раз. Нет толковой, объективно поучающей книги и расплодилось множество газет, которые изо дня в день поучают людей вражде и ненависти друг ко другу, клевещут, возятся в пошлейшей грязи, ревут и скрежещут зубами, якобы работая над решением вопроса о том — кто виноват в разрухе России?

Разумеется, каждый из спорщиков искреннейше убеждён, что виноваты все его противники, а прав только он, им поймана, в его руках трепещет та чудесная птица, которую зовут истиной.

Сцепившись друг с другом, газеты катаются по улицам клубком ядовитых змей, отравляя и пугая обывателя злобным шипением своим, обучая его «свободе слова» — точнее говоря, свободе искажения правды, свободе клеветы." (Конец цитирования)

.