ГРОССМАН: ЗАКОН АККУМУЛЯЦИИ КАПИТАЛА И КРАХА КАПИТАЛИЗМА 18

Генрик Гроссман:

"ЗАКОН АККУМУЛЯЦИИ (КАПИТАЛА) И КРАХА КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ

Расширение производства на существующей технологической основе: простая аккумуляция

Вместе с Бауэром мы предположили, что каждый год происходят технологические изменения, которые означают, что постоянный капитал увеличивается быстрее, чем переменный капитал. Однако производство не всегда расширяется на основе более высокого органического строения капитала. Капиталисты могут расширять производство на существующей технологической базе в течение довольно длительного периода времени.

В таких случаях мы имеем дело с простой аккумуляцией, когда постоянный капитал растет с той же скоростью, что и переменный капитал, т.е. рост капитала пропорционально увеличивает число рабочих. Конечно, технологические основы капитализма постоянно совершенствуются, и органическое строение постоянно изменяется. Но тем не менее, эти изменения «постоянно прерываются паузами, во время которых происходит простое количественное расширение производства на существующей технической базе» (Маркс - Marx, K. Capital Volume 1, London: Lawrence & Wishart, 1954, стр. 423).

По мере аккумуляции капитала эти паузы становятся все короче. Однако в той мере, в какой такие периоды остановки случаются, они подразумевают ослабление тенденции краха. Маркс пишет:

"Это постоянное увеличение капитала, а следовательно, и расширение производства на основе старых методов производства, которое спокойно продолжается, в то время как наряду с этим уже вводятся новые методы, является еще одной причиной того, что норма прибыли не падает так сильно по мере роста совокупного общественного капитала. (Маркс - Marx, K. Capital Volume 3, London: Lawrence & Wishart, 1959, стр. 263).

Мы увидим, что по мере усиления антагонизма на мировом рынке технологическое превосходство становится единственным средством выживания на мировом рынке. Чем острее борьба на мировом рынке, тем сильнее принуждение к технологическим изменениям, так что промежуточные паузы сокращаются. Постепенно этот противодействующий фактор становится все менее важным.

Периодическая девальвация капитала по мере аккумуляции

Допущение постоянства стоимостей - одно из многих, лежащих в основе схемы воспроизводства Маркса. Бауэр принимает это предположение в двух смыслах: (1) стоимость постоянного капитала, израсходованного в процессе производства, переносится на продукт без изменений; (2) стоимости, созданные в каждом цикле производства, аккумулируются в следующем цикле без каких-либо количественных изменений. (Некоторые стоимости, конечно, уничтожаются при потреблении.) Это постоянство постулируется, хотя схема Бауэра предполагает непрерывный технический прогресс. Но он не замечает этого противоречия.

Технический прогресс означает, что, поскольку товары создаются с меньшими затратами труда, их стоимость падает. Это касается не только вновь произведенных товаров. Падение стоимости оказывает возвратное действие на товары, которые все еще находятся на рынке, но были произведены с использованием более старых методов, что требовало больших затрат рабочего времени. Эти товары тоже обесцениваются.

В схеме Бауэра об этом явления нет и речи. Он говорит о девальвации, но она - якобы только из-за периодического перепроизводства. Этим подразумевается, что если бы система находилась в равновесии, девальвации то не было бы - соотношения между стоимостями в любой конкретный момент времени сохранялись бы бесконечно. Совершенно иначе обстоит дело у Маркса. Девальвация - это обязательное следствие процесса оборота капитала даже при его идеальном или нормальном ходе. Это - необходимое следствие постоянного совершенствования техники и того факта, что рабочее время является мерой меновой стоимости.

Отсюда следует, что предположение о постоянстве стоимостей носит чисто временный характер. Возникает вопрос - а как изменяется закон аккумуляции и краха в ходе его функционирования, если это предположение отбросить? До сих пор эта проблема даже не ставилась. И Бауэр, и Туган(-Барановский) понимали, что считать стоимисти постоянными - это упрощающее допущение. Но ни тот, ни другой не модифицировали это предположение. По этой причине их модели воспроизводства являются совершенно нереалистичными фикциями, которые не в состоянии отразить или объяснить действительный ход капиталистического воспроизводства.

Девальвация капитала идет рука об руку с падением нормы прибыли и имеет решающее значение для объяснения концентрации и централизации капитала, с которыми связано это падение.

Мы видели, как процесс аккумуляции наталкивается на свои пределы при недостаточной валоризации (создании прибыли). Дальнейшее продление существования капитала зависит от восстановления условий, дающих валоризацию. Эти условия могут быть обеспечены только в том случае, если: а) относительная прибавочная стоимость увеличивается или b) стоимость постоянного капитала уменьшается, "так что товары, входящие либо в воспроизводство рабочей силы, либо в элементы постоянного капитала, удешевляются. Оба условия подразумевают обесценивание существующего капитала" (Маркс, 1959, стр. 248). Это обесценивание происходит не в результате перепроизводства, а в результате нормального процесса капиталистической аккумуляции, в результате постоянного совершенствования технологий. Таким образом, технический прогресс влечет за собой «периодическое обесценивание существующего капитала - одно из внутренне присущих капиталистическому производству средств для того, чтобы остановить падение нормы прибыли и ускорить аккумуляцию стоимости в капитал образованием нового капитала» (стр. 249).

Результат девальвации капитала выражается в том, что уменьшается стоимость существующей массы средств производства. Этот результат аналогичен тому, что в результате роста производительности возникает удешевление компонентов производства и более быстрый рост массы потребительной стоимости по сравнению с массой стоимости. Однако в случае повышения производительности компоненты производства фактически изначально дешевле, тогда как здесь мы имеем дело со случаем, когда компоненты производства, произведенные с данной стоимостью, обесцениваются только впоследствии.

При девальвации техническое строение капитала остается прежним, а его стоимостное строение снижается. Как до, так и после девальвации требуется одно и то же количество труда, чтобы привести в действие одну и ту же массу средств производства и произвести такое же количество прибавочной стоимости.

Но поскольку стоимость постоянного капитала уменьшилась, это количество прибавочной стоимости рассчитывается уже на основе уменьшенной стоимости капитала. Тем самым повышается уровень валоризации, и крах откладывается на некоторое время. С точки зрения схемы Бауэра, периодическая девальвация капитала будет означать, что аккумулированный капитал представляет собой меньшую величину стоимости, чем показано на цифрах в схеме, и, например, достигнет уровня 20-го года только в 36-м году.

Другими словами, сколь бы сильные убытки девальвация капитала ни наносила отдельным капиталистам в периоды кризиса, она является предохранительным клапаном для класса капиталистов в целом. Для системы девальвация капитала - это средство продления срока её жизни и устранения опасностей, которые грозят взорвать весь механизм. Таким образом, индивиды приносятся в жертву интересам класса (капиталистов).

Девальвация аккумулированного капитала принимает различные формы. Первоначально Маркс рассматривает случай периодической девальвации из-за технологических изменений. В этом случае стоимость существующего капитала уменьшается, а масса продукции остается прежней. Однако тот же эффект возникает, когда аппарат воспроизводства изношен или разрушен с точки зрения стоимости, а также потребительной стоимости в результате войн, революций, обычного использования без своевременной амортизации и т. д. Для конкретной экономики эффект девальвации капитала является таким же, как если бы аккумуляция капитала оказалась на более низкой ступени развития. В этом смысле она создает больше возможностей для аккумуляции капитала.

Только так можно объяснить специфическую функцию войн в системе капитализма. Разрушения и девальвация при войнах не являются препятствием на пути развития капитализма или фактором, ускоряющим его распад, как это предполагали Каутский и другие марксисты; они являются средством предотвращения неминуемого краха, создания передышки для аккумуляции капитала. Например, Англия потратила 23,5 миллиона фунтов стерлингов на подавление восстания в Индии 1857-1818 годов и еще 77,5 миллиона фунтов стерлингов на участие в Крымской войне. Эти потери капитала облегчили чрезвычайно напряженное положение английского капитализма и открыли новые возможности для его экспансии. В еще большей степени это относится к потерям капитала и девальвации, ставшим следствием войны 1914-18 годов. По словам В. Войтинского, «около 35 процентов богатства человечества было уничтожено и растрачено за эти четыре года» (Woytinsky, W. Die Welt in Zahlen, Berlin, 1925, стр. 197-8). Поскольку население основных европейских стран одновременно увеличилось, несмотря на военные потери, бóльшая база валоризации соединилась с меньшим капиталом, и это создало новые возможности для аккумуляции.

Каутский был полностью неправ, предполагая, что катастрофа мировой войны неизбежно приведет к краху капитализма, а затем, когда этого не произошло, он начал отрицать неизбежность краха как такового. Из марксистской теории аккумуляции следует, что война и связанное с ней разрушение капитальных ценностей ослабляют тенденцию краха и обязательно дают новый импульс аккумуляции капитала. Концепция Люксембург также ошибочна: «С чисто экономической точки зрения милитаризм - превосходное средство реализации прибавочной стоимости; это сама по себе сфера аккумуляции» (Luxemburg, R. The Accumulation of Capital, 1968, стр. 454).

Так это может выглядеть с точки зрения индивидуального капиталиста, поскольку военные поставки всегда были способом быстрого обогащения. Но с точки зрения капитала в целом милитаризм - это сфера непродуктивного потребления. Вместо того, чтобы аккумулироваться, стоимости растрачиваются. Милитаризм не только не сфера аккумуляции, но даже замедляет аккумуляцию. Посредством косвенного налогообложения значительная часть заработков рабочего класса, которая могла бы перейти в руки капиталистов как прибавочная стоимость, конфискуется государством и расходуется в основном на непроизводительные цели.

Увеличение уставного капитала

В число факторов, противодействующих краху, Маркс включает тот факт, что все бóльшая часть общественного капитала принимает форму акционерного капитала:

"эти капиталы, хотя и вкладываются в крупные производственные предприятия, приносят только больший или меньший процент прибыли - так называемый дивиденд - после вычета затрат ... Следовательно, они не включаются в выравнивание нормы прибыли, потому что они приносят меньше, чем средняя норма прибыли. Если бы они действительно включались, то общая норма прибыли упала бы намного ниже". (Маркс, 1959, стр. 240)

В схеме, в которой весь класс капиталистов рассматривается как единое целое, общественная прибавочная стоимость делится между частями a~ и a~, необходимыми для аккумуляции, и k, идущей на потребление капиталистов. Теперь предположим, что есть капиталисты (владельцы акций, облигаций, долговых обязательств и т. д.), которые потребляют k не целиком, а обычно только меньшую её часть; тогда сумма, остающаяся для аккумуляции, будет больше, чем сумма a~ + а~. Из неё может затем сформироваться резервный фонд для целей аккумуляции, что позволило бы аккумуляции длиться дольше, чем это показано на схеме. Тот факт, что многие слои капиталистов строго ограничены этой нормой опроцентовки или дивидендом, является, таким образом, одной из причин, почему тенденция к краху действует менее интенсивно. Это также основная причина, по которой в Германии, последовавшей примеру Англии, где это произошло намного раньше, наблюдался резкий рост облигаций промышленных компаний.

Аккумуляция капитала и проблема населения

Бауэр утверждал, что кризисы возникают только из-за временного несоответствия между размерами производственного аппарата и ростом населения. Якобы кризис автоматически подстраивает размеры производства к размеру населения и затем преодолевается. Люксембург дала блестящее опровержение этой гармонистической теории (Luxemburg, R. The Accumulation of Capital - An Anti-Critique, Allen Lane the Penguin Press, London,1972, стр. 107—39). Она показала, что в десятилетия, предшествовавшие войне, темп аккумуляции был более быстрым, чем медленный рост населения в различных странах. Таким образом, мнение Бауэра о том, что «при капитализме существует тенденция к тому, что аккумуляция капитала приспосабливается к росту населения» (Bauer, Otto "Die Akkumulation des Kapitals", Neue Zeit. 31, стр. 871), не соответствует действительности. За пятьдесят лет, с 1870 по 1920 год, население США увеличилось примерно на 172 процента, в то время как аккумуляция капитала в промышленности увеличилось более чем на 2 600 процентов.

Однако критика Люксембург, которая совершенно справедлива против Бауэра, содержит фундаментальную ошибку, рассматривая население только как рынок для капиталистических товаров: «Очевидно, что ежегодный прирост "человечества'' важен для капитализма только в той мере, в какой человечество потребляет капиталистические товары.» (Люксембург, 1972, стр. 111). Она видит в населении предел аккумуляции капитала в том смысле, что оно не может обеспечить достаточный рынок для этих товаров.

Моя точка зрения диаметрально противоположна взглядам Бауэра и Люксембург. В опровержение Бауэра и используя его собственную схему воспроизводства, я показал, что с определенной стадии - несмотря на рост населения - чрезмерная аккумуляция капитала является результатом самой сути процесса аккумуляции капитала. Аккумуляция происходит и должна происходить быстрее, чем растет население, так что база валоризации становится все меньше по сравнению с быстро аккумулируемым капиталом и, наконец, иссякает. Из этого следует, что если капиталу удастся увеличить базу валоризации или количество нанятых рабочих, то он будет получать бóльшую массу прибавочной стоимости - фактор, который ослабит тенденцию к краху. Следовательно, существует вполне понятная тенденция капитала использовать максимально возможное количество рабочих. Это нисколько не противоречит другой тенденции капитала «использовать как можно меньше труда по сравнению с вложенным капиталом» (Marx, 1959, стp. 232). Это связано с тем, что масса прибавочной стоимости зависит не только от количества нанятых рабочих - при данной норме прибавочной стоимости - но и от повышения нормы прибавочной стоимости за счет увеличения количества средств производства по сравнению с живым трудом, применяемым в данном процессе производства.

Из этого следует, что при «достаточной аккумуляции капитала производство прибавочной стоимости ограничивается трудящимся населением только в том случае, если задана норма прибавочной стоимости ...» (Маркс, 1959, стр. 243). Таким образом, население действительно представляет собой ограничение для аккумуляции, но не в том смысле, в каком это понимала Люксембург. Если население увеличивается, период до абсолютной сверхаккумуляции соответственно увеличивается. Именно это имеет в виду Маркс, когда пишет:

"Если аккумуляция должна быть устойчивым, непрерывным процессом, тогда абсолютный рост населения - хотя он может быть ниже по отношению к инвестируемому капиталу - является необходимым условием. Рост населения, по-видимому, является основой аккумуляции как непрерывного процесса (Маркс - Marx, K. Theories of Surplus Value Part 2, London: Lawrence & Wishart, 1969, стр. 477).

Тенденция к использованию как можно большего числа рабочих на производстве уже подразумевается в самом понятии капитала как производства прибавочной стоимости и прибавочного труда.

Критика Оппенгеймера, что Маркс якобы был вынужден признать, что, несмотря на общую замену рабочих (машинами), их общее число растет, явно необоснованна и бессмысленна. Аккумуляция капитала возможна только в том случае, если ему удается создавать расширенную базу валоризации растущего капитала. Например, при низкой степени аккумуляции, которая сохранялась в Германии до конца 1880-х годов, зарождающаяся крупная промышленность не могла поглощать все работоспособное население. Эмиграция стала необходимой, чтобы справиться с этой ситуацией. За десятилетие 1871—80 аж622 914 человек эмигрировали из страны за границу. В следующее десятилетие это число выросло до 1 342 423. Но с быстрым подъемом индустриализации и ускорением темпов аккумуляции в 1890-х годах эмиграция прекратилась и даже уступила место иммиграции из Польши и Италии в промышленные районы Западной Германии. Поглощение этой дополнительной рабочей силы обеспечило основу для производства прибавочной стоимости, необходимой для повышения валоризации растущего капитала.

Естественный прирост городского населения и миграция из сельской местности оказались недостаточными даже несмотря на непрерывную интенсификацию труда, что означало, что масса эксплуатируемого труда росла быстрее, чем количество эксплуатируемых. Нехватка рабочей силы сохранялась, несмотря на набор новых рабочих и реабсорбцию рабочих, перемещенных из-за растущей механизации рабочих процессов и повышения органического строения капитала. После кризиса 1907 года капитал был вынужден искать более широкую основу валоризации путём более активного найма на работу женщин. Это имело дополнительное преимущество - они были дешевле. В проницательном описании немецкой экономики Фейлер говорит нам:

"Становилось все более очевидным, что быстрое расширение женского труда, которое было характерно для депрессии 1908 и 1909 годов, не было каким-то преходящим явлением, которое исчезнет, когда уровень занятости восстановится. Оно пережило депрессию и годы бума. Число работающих женщин продолжало расти. За пять лет с 1905 по 1910 ... их число увеличилось на 33 процента. В последующие годы эта тенденция усилилась. Число женщин, работающих на фабриках и в конторах, росло намного быстрее, чем число мужчин. Это была просто революция в чистом виде ... В конце 1913 года в Германии было столько же работающих по найму женщин, сколько и работающих мужчин." (Feiler, A. Die Konjunktur-Periode 1907—1913 in Deutschland, Jena, 1914, стр. 86)

Однако из имевшейся массы рабочей силы было уже невозможно выжать ещё больше. В процесс производства невозможно было вовлечь детей и стариков. Резервуар человеческого труда иссяк. Если приток рабочей силы в производство сокращается, то источник дополнительной прибавочной стоимости ограничивается. Это означает усиление борьбы на мировом рынке в поисках источников дополнительной прибавочной стоимости, необходимой для валоризации увеличившегося капитала.

Но даже в странах, где население растет, существует опасность чрезмерной аккумуляции. При растущем органическом строении капитала каждое увеличение числа рабочих означает лишь временное ослабление тенденции краха, а не ее окончательное преодоление. Поскольку постоянный капитал расширяется гораздо быстрее, чем население, следует, что после более или менее длительного периода аккумуляции должен наступить момент, когда данного населения будет недостаточно, чтобы валоризовать увеличившуюся массу капитала. В этот момент капитал начинает упираться в предельную границу валоризации. Население становится фактором ограничения аккумуляции капитала не потому, что для капитала база потребления стала слишком мала, а потому, что недостаточна база валоризации. В результате недостаточной валоризации создается резервная армия и наблюдается хроническая безработица. И все же эта безработица не имеет ничего общего с механизацией производства: её причина в аккумуляции капитала. Нехватка работающего населения превращается в излишек работающего населения.

Нетрудно понять, почему ответ на вопрос о народонаселении должен был измениться так резко со времен Мальтуса. Медленный темп аккумуляции, характерный для раннего капитализма, вызывал озабоченность по поводу перенаселения и связанных с ним бедствий. Сегодня буржуазные писатели как во Франции, так и в Германии озабочены тем, получит ли будущая аккумуляция капитала в свое распоряжение адекватные резервы рабочей силы. Для современного буржуазного экономиста характерен страх перед нехваткой населения.

Можно утверждать, что эта угроза не слишком серьезна, поскольку на огромных континентах Азии и Африки все еще есть сотни миллионов людей, которые могут удовлетворить ненасытный аппетит капитала на рабочую силу. Но дело не в том, есть ли большие массы людей в той или иной части мира, а в том, доступны ли они там, где они нужны капитализму. Если посмотреть на дело с этой точки зрения, то колониальный капитализм и империализм характеризуются нехваткой рабочей силы. Было бы излишним вдаваться во все свидетельства, поступающие со всего мира. Приведу лишь несколько примеров.

Австралия не важна как рынок для развитых капиталистических стран. Значение Австралии заключается в ее производстве. После Аргентины Австралия является крупнейшим производителем шерсти в мире. Один только Broken Hill District обеспечивает около 20% мирового производства цинка. Медные рудники Mount Morgan - одни из крупнейших в мире. Таким образом, иммиграция дешевой рабочей силы всегда играла важную роль в различных проектах колонизации Австралии, начиная со знаменитой системы, разработанной Уэйкфилдом, который основал свои собственные компании в Аделаиде, Южная Австралия (1836 г.) и Веллингтоне в Новой Зеландии (1839 г.). ) путем ввоза обнищавших рабочих-иммигрантов, проезд которых он оплачивал.

Эта алчность на рабочую силу сохраняется. Согласно У. Пембер-Ривзу, производство в Австралии можно было бы значительно увеличить, если бы цветным рабочим разрешили работать на сахарных плантациях Квинсленда (Pember-Reeves, W. State Experiments in Australia and New Zealand, London, 1902, глава 4). Однако капитал столкнулся с протестами белых рабочих против иммиграции цветных рабочих. В. Дресслер пытается противодействовать этому страху конкуренции со стороны иммигрантской рабочей силы, утверждая, что в долгосрочной перспективе белые рабочие отдадут нездоровую работу рабочим-иммигрантам и станут надсмотрщиками (Dressler, W. Der europäische Schiffahrtsverkehr nach Australien, München, 1915, стр. 188–189). Совсем недавно, в 1925 году, стало слышно, что «в Австралии абсолютная нехватка рабочей силы» (Ф. Гесс - Hess, F. "Die Neueste der Wollindustrie in den überseeischen Wollexportländern", Weltwirtschaftl. Archiv, 22, 1925, стр. 138).

Эта картина одинакова во всех колониях. Это справедливо в отношении шахт Южной Африки, плантаций какао на Сан-Томе, медных месторождений Катанги, хлопковых полей Французского Камеруна и Экваториальной Африки, сахарных плантаций Доминиканской Республики и Гайаны, каучуковых плантаций Суматры и Борнео. «В больших частях Африки», согласно сообщению в Berliner Borsen Courier [Курьер Берлинской фондовой биржи], «чернокожее население ... оттесняется во все более мелкие резервации ... в Кении зарезервировано около пяти миллионов акров для белых поселенцев. » Таким образом, «все бóльшие массы черных вынуждены продавать свою рабочую силу европейским предпринимателям за голодную плату» (6 мая 1928 г.). На Суматре и Борнео малочисленные рабочие предпочитают работать на каучуковых плантациях местных крестьян, чем на крупных плантациях, принадлежащих крупным европейским капиталистам, которые обращаются с ними буквально как с животными.

Когда Маркс описывал ужасающую эксплуатацию английского рабочего класса в «Капитале», буржуазные экономисты назвали это «односторонней» картиной и изо всех сил старались выдумывать, что описанные условия якобы характерны только для ранних стадий промышленного развития и должны изменяться благодаря постепенным улучшениям социальных реформ. Тем не менее, описание Марксом условий жизни английского рабочего класса в начале XIX века было эмпирической иллюстрацией тенденций, установленных Марксом в результате теоретического анализа природы капитала.

Ограниченный в своём волчьем аппетите на рабочую силу у себя дома, западноевропейский капитал устраивает еще более варварские оргии эксплуатации труда на территориях, недавно захваченных для капиталистического производства. Бесстыдный характер эксплуатации труда женщин и детей капиталом повторяется здесь в чрезвычайно увеличенных размерах. И результат этого - чудовищное расточительство человеческих жизней - только усугубляет нехватку рабочей силы."

.