ГРОССМАН: ЗАКОН АККУМУЛЯЦИИ КАПИТАЛА И КРАХА КАПИТАЛИЗМА 19

 

Генрик Гроссман:

"ЗАКОН АККУМУЛЯЦИИ (КАПИТАЛА) И КРАХА КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ

Часть 2: Восстановление прибыльности благодаря господству на мировом рынке

Введение: экономическая функция империализма

Среди ряда упрощающих допущений, лежащих в основе марксистского анализа процесса воспроизводства, есть допущение о том, что капиталистический механизм представляет собой изолированную сущность без каких-либо внешних связей: «Участие внешней торговли в анализе ежегодно воспроизводимой стоимости продуктов может ... внести путаницу, а не что-то новое в саму проблему или в ее решение. Поэтому от него придется полностью отказаться» (Маркс - Marx, K. Capital Volume 2, London: Lawrence & Wishart, 1956, стр. 474).

Однако сам Маркс неоднократно подчеркивал колоссальное значение внешней торговли для развития капитализма; в 1859 году он предлагал серию из шести книг своих исследований капиталистической экономики и намеревался сделать «мировой рынок» одной из шести. Хотя структура работы позже была изменена, объект исследования остался в основном прежним. В «Капитале» «создание мирового рынка» названо одним из «трех кардинальных фактов капиталистического производства» (1956, стр. 266). В другом месте Маркс пишет: «Капиталистическое производство вообще не существует без внешней торговли» (1956, стр. 474). А также:

"только внешняя торговля, превращение рынков в мировой рынок, заставляет деньги превращаться в мировые деньги, а абстрактный труд - в общественный труд ... Капиталистическое производство основано на стоимости или преобразовании труда, воплощенного в продукции, в общественный труд. Но это [возможно] только на основе внешней торговли и мирового рынка. Это - одновременно предпосылка и результат капиталистического производства. (Маркс - Marx, K. Theories of Surplus Value Part 3, London: Lawrence & Wishart, 1972, стр. 253).

Итак, какая научная ценность может быть в теоретической системе, которая абстрагируется от решающего фактора - внешней торговли?

Были попытки избежать эту проблему, постулируя пробел в системе Маркса и утверждая, что в конце концов «Капитал» - это незаконченная работа. Так, А. Парвус утверждает, что основатели научного социализма «умерли слишком рано» (Parvus, A. "Die Handelspolitik und die Doktrin", Neue Zeit, 19, 1901, стр. 587), чтобы оставить нам какой-либо анализ торговой политики. Недавно А. Мойзель утверждал, что Маркс, естественно, меньше интересовался проблемами внешней торговли, потому что единственная значительная внешнеторговая полемика, которая была при его жизни - борьба за отмену Corn Laws (законов о пошлинах на импорт зерна), оказалась конфликтом между земельной аристократией и промышленным средним классом. «Было легко предположить, что рабочий класс не имел непосредственных собственных интересов в политике относительно внешней торговли» (Meusel, A. "Das Problem des äusseren Handelspolitik bei Friedrich List und Karl Marx", Weltwirtschaftl. Archiv, 27, 1928, стр. 79). Эта искаженная (интерпретация) объясняет то, почему Мойзель не может понять огромное значение внешней торговли в работах Маркса, даже несмотря на то, что оно неоднократно и решительно подчеркивается в «Капитале» и «Теориях прибавочной стоимости». Люксембург также исходит из концепции, что Маркс игнорировал внешнюю торговлю в своей системе, что «он сам недвусмысленно заявляет снова и снова, что он стремится представить процесс аккумуляции совокупного капитала в обществе, состоящем исключительно из капиталистов и рабочих» (Luxemburg, R., 1968, стр. 330-1). Люксембург могла объяснить это, только постулировав пробел в работе Маркса, предположительно из-за того факта, что «этот второй том [Капитала] - это не законченное целое, а рукопись, которая оборвалась на полпути» (стр. 165-6). Затем Люксембург мастерит свою теорию, чтобы заполнить этот так называемый пробел. Это может быть удобным способом решения одной теоретической проблемы, но этим разрушается фундаментальное единство системы и создаются сотни новых проблем. Противники марксизма с огромным ликованием одобряют критику Люксембург, потому что её следствие - признание дефективного характера системы Маркса в решающем вопросе.

То, что Люксембург считает пробелом в системе Маркса, Штернберг превращает в ее основное ограничение. Маркс изображается им как создатель абсолютно абстрактных систем, которые неизбежно приводят к несостоятельным выводам, поскольку игнорируют основные аспекты реальности. Он утверждает, что «Маркс анализировал капитализм, исходя из предположения, которое никогда не соответствовало действительности, а именно, что не существует некапиталистического сектора» (Sternberg, F. Der Imperialismus, Berlin, 1926, стр. 303). В то время как Люксембург хотя бы считала всю систему Маркса солидным теоретическим достижением, Штернберг сообщает нам, что вся эта система представляет собой неадекватную структуру. Он заявляет, что Люксембург «остановилась слишком рано» в своем разрушении системы Маркса. Она «не смогла увидеть, что на каждый камень в его конструкции воздействует факт существования некапиталистического сектора, не только на аккумуляцию капитала, но и на кризис, промышленную резервную армию, заработную плату, рабочее движение и, прежде всего, на революцию» (стр. 9). Таким образом, все эти основные вопросы решаются якобы неправильно марксистской теорией, поскольку Маркс, мол, построил свою систему на бездоказательном и невероятном предположении, что не существует некапиталистических стран.

Гротескный характер всей этой картины очевиден. Она является продуктом целого поколения теоретиков, которые прямолинейно делают выводы без какой-либо философской подготовки, не беспокоясь вопросом о том, какими методологическими средствами были установлены эти результаты и какое значение они имеют в общей структуре системы. Штернберг написал книгу объемом более 600 страниц просто для того, чтобы пробарабанить своё мнение, что Маркс описал только чистый капитализм, изолированный от внешних торговых отношений. Поскольку Маркс никогда не объединял различные отрывки, посвященные внешней торговле при капитализме, в одну структурированную главу, эти отрывки полностью игнорируются. Это - печальное доказательство упадка способности мыслить теоретически.

Функция внешней торговли при капитализме

Важность внешней торговли для увеличения разнообразия потребительских ценностей

Развитие капитализма увеличивает массу прибавочного продукта, аккумулируемого капиталом. Разнообразие человеческих потребностей неограниченно, и когда у людей достаточно одних товаров, всегда есть другие, которые они захотят потреблять. К середине прошлого века люди потребляли большее разнообразие товаров, чем за пятьдесят лет до этого, а сегодня это разнообразие еще больше.

Внешняя торговля играет важную роль в расширении этого разнообразия товаров. Здесь важен международный обмен как таковой, независимо от того, происходит он по-капиталистически или нет. Увеличивая разнообразие товаров, внешняя торговля оказывает такое же влияние, как и диверсификация товаров на внутреннем рынке. Растущее разнообразие потребительских ценностей способствует аккумуляции и ослабляет тенденцию к краху. Маркс говорит:

"Если бы прибавочный труд или прибавочная стоимость были представлены только в национальном прибавочном продукте, то увеличение стоимости ради самой стоимости и, следовательно, присвоение прибавочного труда было бы ограничено скудным,узким кругом потребительных стоимостей, в котором представлена стоимость [национального] труда. Но именно внешняя торговля развивает его [прибавочного продукта] истинную природу, развивая труд, воплощенный в нем как общественный труд, который проявляется в неограниченном диапазоне разнообразных потребительных стоимостей, и это-то действительно придает смысл абстрактному богатству." (Маркс, 1972, стр. 253).

Таким образом, пределы производства прибавочной стоимости расширяются и крах капитализма получает острочку.

Этим аспектом отношений обмена не исчерпывается проблема внешней торговли и ее влияния на тенденции капитализма. Рассматривая этот вопрос со стоимостной стороны, я показал, что проблема краха ни в коем случае не заключается в избытке прибавочной стоимости, а в его противоположности - отсутствии достаточной валоризации (прибыльности) капитала. Поэтому мы должны рассматривать внешнюю торговлю с точки зрения ее влияния на валоризацию.

Расширение рынка как средство снижения затрат на производство и обращение

Чтобы понять, почему важны внешняя торговля и расширение рынка, нам не нужно возвращаться к метафизической теории реализации прибавочной стоимости. Их важность куда более очевидна. Гильфердинг утверждает:

"размер экономической территории ... всегда был чрезвычайно важен для развития капиталистического производства. Чем больше размеры и население экономической территории, тем крупнее может быть отдельное предприятие, тем ниже производственные затраты и тем выше степень специализации предприятий, что также снижает производственные затраты. Чем больше экономическая территория, тем легче разместить промышленность там, где природные условия наиболее благоприятны и максимальна производительности труда. Чем обширнее территория, тем более диверсифицировано производство и тем более вероятно, что различные отрасли производства будут дополнять друг друга и что транспортные расходы на импорт из-за границы будут сэкономлены." (Hilferding, R. Finance Capital, London: Routledge & Kegan Paul, 1981, стр. 311)

Благодаря массовому производству промышленность Англии, которая была мастерской мира до 1870-х годов, смогла достичь уровня, недостижимого где-либо еще, благодаря разделению труда, повышению производительности и сокращению расходов. Первоначально ткачество и прядение производились вместе, но позже их разделили. Это привело к географической специализации. В Burnley (Бёрнли) изготовлялись традиционные набивные ситцы, в Blackburn (Блэкбёрне) - (ткани для) Индии и Китая, в Preston (Престоне) - высококачественные хлопчатые ткани. Фабричные районы, расположенные недалеко от Манчестера, специализировались на более сложных тканях, таких как хлопковый вельвет в Oldham и высококачественные ситцы в Ashton и Glossop. Только массовое производство такого рода сделало возможным создание специализированных станков для отдельных операций, а это означало для предприятий значительную экономию инвестиций и расходов.

Манчестер, ранее являвшийся центром промышленности, все больше специализировался как эксклюзивная база экспортной торговли. В подвалах городских коммерческих фирм, которые часто занимали несколько этажей под землей, паровые машины и гидравлические прессы сжимали до половины объёма хлопковую пряжу и ткани.

Такой высокий уровень специализации производства означал значительное сокращение затрат благодаря экономии непроизводительных расходов, сокращения перерывов в работе и увеличения производительности и интенсивности труда. Экономию на производстве дополняла экономия в сфере обращения. Количество импортеров, брокеров и так далее было сведено к абсолютному минимуму. Сложная транспортная система связывала базы снабжения с центрами производства. Появились специальные кредитные организации со своими условиями платежей. Все это повышало валоризацию за счет снижения расходов на инвестиции, производство и маркетинг. Именно этим объяснялось конкурентное превосходство английского капитализма.

Гонка за получение максимально возможной прибавочной стоимости достаточна, чтобы объяснить громадное значение расширения рынка и борьбы за рынки. Нам не нужно возвращаться к представлениям Люксембург о необходимости некапиталистических рынков для реализации прибавочной стоимости. На самом деле не имеет значения, являются ли рассматриваемые рынки капиталистическими или нет. Важны массовый сбыт, массовое производство, а также специализация и рационализация труда и обращения, которые делают возможным массовое производство. Не имеет значения, экспортируются ли немецкие химикалии в Англию или в Китай.

Наконец, специализация и географическая концентрация производства на конкретных направлениях способствуют обучению высокопроизводительной рабочей силы и, следовательно, повышению квалифицированности и интенсивности труда. Немецкий рабочий, которого цитировал Шульце-Геверниц, рассуждал о том, что немецкие рабочие менее эффективны, чем английские, из-за отсутствия традиций, в том смысле, что в Англии рабочие приобрели основной опыт обращения с машинами благодаря специализированному труду, продолжающемуся из поколения в поколение. В результате в Англии трое или четверо рабочих могут обслуживать 1 000 веретен, тогда как в Германии в то время для этого требовалось от шести до десяти рабочих (Schulze-Gaevernitz, G., Der Grossbetrieb, Leipzig, 1892, стр. 109).

Надо добавить, что например Франция, имевшая издавна процветавшую шелкоткацкую промышленность в Лионе, оставалась полностью зависимой от Англии в деле импорта шелка-сырца из Китая и Японии. Все попытки закупать китайский шелк напрямую, с помощью французских банков, терпели неудачу, потому что Англия могла покупать шелк дешевле благодаря обширным торговым связям и более низким транспортным расходам.

Кроме того, несмотря на двойные транспортные расходы, связанные с импортом сырья из Австралии и доставкой конечного продукта обратно, британские шерстяные изделия остаются там дешевле и более конкурентоспособными, чем австралийские шерстяные изделия, поскольку размер австралийского рынка вынуждает отдельные предприятия диверсифицироваться, а не специализироваться. Внутренние цены выше, чем цены на мировом рынке, сбыт ограничивается исключительно внутренним рынком, и это означает, что необходима его защита. То же самое относится и к шерстяной промышленности Ла-Платы (Аргентина) и Южной Африки, хотя шерсть там доступна на месте, и это избавляет от двойных транспортных расходов.

Всем этим объясняется то, почему США становятся все более опасным конкурентом на мировом рынке. Огромные преимущества крупного и интегрированного масштаба операций с территориальной точки зрения дают американской промышленности совершенно иные возможности для расширения, чем те, которые доступны в Европе.

Массовое производство и массовый сбыт всегда были главными целями капиталистического производства. Но они стали вопросом жизни и смерти для капитализма только на поздней стадии аккумуляции капитала, когда чисто национальная валоризация гигантской массы капитала становится все более трудной. Массовое производство необходимо для получения различных преимуществ специализации, неотделимых от массового производства. Это также необходимо для достижения уровня конкурентного превосходства на мировом рынке. Политически массовое производство означает триумф крупного предприятия над малым и средним. Это объясняет тенденцию к формированию транснациональных империй вместо национальных государств. Категории, которыми мы мыслим сегодня, больше не связаны с национальными государствами, а связаны с целыми континентами.

Внешняя торговля и сбыт товаров по ценам производства, отличающимся от стоимостных

Среди упрощающих допущений схемы воспроизводства особенно важную роль играет предположение, что товары обмениваются по стоимости; то есть их цены совпадают с их стоимостью. Это возможно только в том случае, если мы абстрагируемся от конкуренции и предполагаем, что всё, что происходит в обращении, состоит лишь в том, что один товар данной стоимости обменивается на другой товар такой же стоимости. Но на самом деле товары не обмениваются по своей стоимости. Такое допущение надо отбросить, а выводы, сделанные на его основе, дополнительно модифицировать.

Какие модификации необходимы? До сих пор эта проблема всегда рассматривалась с точки зрения движения стоимостей между капиталистами - общественного процесса, в котором цены производства отдельных товаров отличаются от их стоимости, но на той основе, что общая цена остается равной общей стоимости. Никто систематически не занимался проблемой отклонения цен от стоимостей в международном товарообмене и не связывал эту проблему с общей структурой системы Маркса. Например, Гильфердинг и последователи Каутского были не в состоянии понять элементы новизны в трактовке этой проблемы Марксом, поскольку они были главным образом заинтересованы в отрицании теории краха капитализма. Это также исключало возможность более глубокого анализа функции внешней торговли при капитализме.

Если подобно Рикардо мы предположим, что закон стоимости непосредственно применим к международной торговле, то вопрос внешней торговли не имеет отношения к проблеме стоимости и аккумуляции. Исходя из этого предположения, внешняя торговля просто опосредует обмен потребительных стоимостей, в то время как размер стоимости и прибыли остаются неизменными. А Маркс, напротив, подчеркивает роль конкуренции в международном товарообмене.

Если мы рассмотрим сферу производства, то окажется, что экономически отсталые страны имеют более высокую норму прибыли из-за более низкого органического строения капитала, чем у развитых стран. И это несмотря на то, что норма прибавочной стоимости намного выше в передовых странах и всё более увеличивается с общим развитием капитализма и производительности труда. Маркс (Marx, K. Capital Volume 3, London: Lawrence & Wishart,1959, стр. 150-1) приводит пример, в котором норма прибавочной стоимости составляет 100% в Европе и 25% в Азии, в то время как строение соответствующих национальных капиталов составляет 84c + 16v для Европы и 16c + 84v для Азия. Мы получаем следующие результаты для стоимости продукции:
Азия:
16c + 84v + 21s = 121. Норма прибыли: 21/100 = 21 процент
Европа:
84c + 16v + 16s = 116. Норма прибыли: 16/100 = 16 процентов

Международная торговля не основана на эквивалентном обмене, потому что тут, как и на национальном рынке, существует тенденция к выравниванию нормы прибыли. Поэтому товары развитой капиталистической страны с более высоким органическим строением будут продаваться по ценам производителя - выше стоимости; цены на продукцию отсталой страны - ниже стоимости. Это означает формирование средней нормы прибыли в 18,5%, так что европейские товары будут продаваться по цене 118,5 вместо 116. Таким образом, обращение товаров на мировом рынке включает отток прибавочной стоимости из менее развитых в более развитые капиталистические страны, потому что распределение прибавочной стоимости определяется не количеством рабочих, занятых в каждой стране, а размером функционирующего капитала. Маркс отмечает, что через внешнюю торговлю:

"три дня труда одной страны могут обмениваться на один в другой стране ... Здесь закон стоимости претерпевает существенные изменения ... Отношения между рабочими днями в разных странах могут быть аналогичны отношениям между квалифицированным, сложным трдом и неквалифицированным, простым трудом внутри одной страны. В этом случае более богатая страна эксплуатирует более бедную, даже если последняя получает прибыль от обмена." (Маркс - Marx, K. Theories of Surplus Value Part 3, London: Lawrence & Wishart,1972, стр. 105-6).

Фактически ценообразование на мировом рынке регулируется теми же принципами, которые действуют при концептуально изолированном капитализме. Последний в любом случае является просто теоретической моделью; а мировой рынок как единство своеобразных национальных экономик - это нечто реальное и конкретное. Сегодня цены на важнейшее сырье и конечную продукцию определяются международным уровнем на мировом рынке. Перед нами уже не национальный уровень цен, а уровень, определяемый мировым рынком. В концептуально изолированном капитализме предприниматели с уровнем технологии выше среднего получают сверхприбыль (норму прибыли выше средней), когда они продают свои товары по ценам, средним в масштабах всего общества. Точно так же на мировом рынке технологически более развитые страны получают сверхприбыль в ущерб менее технологически развитым. Маркс неоднократно подчеркивал международные эффекты закона стоимости. Например, он говорит: «Большинство сельскохозяйственных народов вынуждены продавать свою продукцию по цене ниже её стоимости, тогда как в странах с развитым капиталистическим производством цена сельскохозяйственной продукции поднимается до своей стоимости» (Маркс - Marx, K. Theories of Surplus Value Part 2, London: Lawrence & Wishart, 1969, стр 475). В главе 22 первого тома «Капитала», озаглавленной «Национальные различия в заработной плате», Маркс пишет:

"закон стоимости в его международном применении ... видоизменяется тем, что на мировом рынке более производительный национальный труд также считается более интенсивным, пока более производительная нация не будет вынуждена конкуренцией снижать отпускную цену на свои товары до уровня их стоимости." (Маркс, 1954, стр. 525).

"Следовательно, с развитием капиталистического производства в конкретной стране национальная интенсивность и производительность труда поднимаются выше среднего международного уровня.

Поэтому разные количества товаров одного вида, произведенные в разных странах за одно и то же рабочее время, имеют неодинаковую международную стоимость, которая выражается в разных ценах, т. е. в денежных суммах, различающихся в зависимости от международных стоимостей. Следовательно, относительная стоимость денег будет меньше в стране с более развитым капиталистическим способом производства, чем в стране с менее развитым." (стр. 525)

Аналогично в главе 17:

"интенсивность труда бывает различной в разных странах и изменяет применение закона стоимости в международной сфере. Более интенсивный рабочий день одной нации будет представлен большей суммой денег, чем менее интенсивный рабочий день другой нации." (стр. 492)

Наконец, в третьем томе "Капитала":

"Капиталы, вложенные во внешнюю торговлю, могут приносить более высокую норму прибыли, потому что, во-первых, существует конкуренция с товарами, произведенными в других странах с более отсталыми производственными мощностями, так что более развитая страна продает свои товары по цене выше их стоимости, хотя и дешевле, чем страны-конкуренты. Поскольку труд более развитой страны здесь реализуется как труд с более высоким удельным весом, норма прибыли возрастает, потому что труд, который не был оплачен (рабочим) как более высокого качества, продается как таковой ... Что касается капиталов, вложенных в колонии и т. д., с другой стороны, они могут давать более высокие нормы прибыли по той простой причине, что норма прибыли там выше из-за отсталого развития, а также сверхэксплуатации из-за использования труда рабов, кули и т. д. (Маркс, 1959, стр. 238)

В приведенных выше примерах выгода более развитых капиталистических стран заключается в откачивании прибыли из менее развитых стран, неважно, являются ли последние капиталистическими или некапиталистическими. Вопрос тут в реализации не прибавочной стоимости, а дополнительной прибавочной стоимости, которая получается в результате конкуренции на мировом рынке посредством неравного или неэквивалентного обмена.

Огромное значение этого процесса трансфера прибыли и функции империалистической экспансии могут быть объяснены только в рамках разработанной ранее теории краха. Я уже показал, что капитализм страдает не от сверхпроизводства прибавочной стоимости, а, напротив, от недостаточной валоризации. Именно это вызывает тенденцию к краху, которая выражается в периодических кризисах и которая в дальнейшем процессе аккумуляции обязательно приведет к окончательному краху капитализма.

В этих обстоятельствах вливание дополнительной прибавочной стоимости благодаря внешней торговле повышает норму прибыли и уменьшает остроту тенденции к краху. Согласно разработанной мною концепции, которая, как я полагаю, также является концепцией Маркса, первоначальная прибавочная стоимость увеличивается за счет её трансфера из-за границы. На далеко зашедших стадиях аккумуляции, когда становится все труднее и труднее валоризовать гигантски аккумулированный капитал, такие трансферы становятся вопросом жизни и смерти для капитализма. Этим объясняется разрушительность империалистической экспансии на поздней стадии аккумуляции капитала. Поскольку неважно, являются ли эксплуатируемые страны капиталистическими или некапиталистическими, и поскольку последние могут, в свою очередь, эксплуатировать другие менее развитые страны посредством внешней торговли, аккумуляция капитала на поздней стадии влечет за собой обострение конкуренции всех капиталистических стран на мировом рынке. Стремление нейтрализовать тенденцию краха путем повышения валоризации реализуется за счет других капиталистических государств. Аккумуляция капитала порождает все более разрушительную борьбу между капиталистическими государствами, непрерывную революционизацию технологий, рационализацию, тейлоризацию или фордизацию экономики; все это нацелено на создание такого рода технологии и организации, которые могут сохранить конкурентное превосходство на мировом рынке. С другой стороны, аккумуляция усиливает стремление к протекционизму в экономически отсталых странах.

Каутский видит сущность империализма в стремлении захватить некапиталистические аграрные регионы мира. Поэтому он рассматривает империализм как всего лишь эпизод в истории капитализма, который минует с индустриализацией этих регионов мира. Эта концепция абсолютно ложна. Империализм следует понимать в той конкретной форме, которую ему придает Люксембург в своей теории о роли некапиталистических стран. Империалистические антагонизмы существуют и среди капиталистических государств в их отношениях друг с другом. Империализм - это не просто эпизод, который канет в прошлое; нет, он коренится в сущности капитализма на далеко зашедших стадиях аккумуляции. Империалистические тенденции усиливаются в ходе процесса аккумуляции, и только свержение ига капитализма уничтожит их полностью.

Изложенная здесь аргументация показывает, как внешняя торговля может функционировать как средство преодоления кризисов. Хотя экспорт сырьевых товаров не ограничивается периодами кризиса или депрессии, остаётся фактом, что в периоды бума, когда уровень внутренних цен высок и демонстрирует тенденцию к росту, аккумуляция в отдельных сферах промышленности создает рынок для промышленности в целом, и промышленность работает в основном на национальный рынок. А внешняя торговля приобретает все большее значение в периоды внутреннего насыщения, когда валоризация исчезает из-за чрезмерной аккумуляции, а спрос на инвестиционные товары снижается. Стремление к экспорту в период депрессии служит клапаном для перепроизводства на внутреннем рынке. В Германии после периода бума 1927 года в начале 1928 года наблюдалось снижение темпов роста. Хотя депрессия пока еще не наступила, в первые четыре месяца 1928 года наблюдалось снижение внутреннего спроса практически по всей линии. Но в то же время экспорт скомпенсировал это. С января по апрель 1928 г. экспорт был примерно на 18,5% выше, чем за соответствующий период предыдущего года. Таким образом, мы видим здесь способ частично компенсировать кризис валоризации (прибыльности) капитала во внутренней экономике страны."

* * *

Раздирание СССР на клочки, реставрация капитализма и превращение России в сырьевой компрадорский придаток западного империализма - это уникальное по своему безумию (само)убийство и вопиющее преступление против человечества. Виновные в этом - не только государственные изменники, но и примитивные невежды и круглые идиоты.

Однако эта антикоммунистическая тенденция имеет более ранние корни - в безумной затее крепостническо-самодержавного деспота Джугашвили-сталина, который к радости проклятого западного империализма нарезал образовавшийся после 2-й мировой войны мир социализма на национальные лоскуты "стран народной демократии", вместо того, чтобы объединить весь этот мир в монолитное социально-экономическое целое. Именно эта раздробленность мира социализма позволила западному империализму разрушить его непрерывными идеологическими диверсиями и политическими провокациями.

Совершенно ясно, что возрождение социализма возможно лишь в форме единого нераздельного целого. Я надеюсь, что коммунистическая партия Китая осуществит это благородное дело в ходе неизбежной борьбы против теперь уже явно фашистской бестии глобального западного империализма.

.