ГРОССМАН: ЗАКОН АККУМУЛЯЦИИ КАПИТАЛА И КРАХА КАПИТАЛИЗМА 2

Генрик Гроссман:

"ЗАКОН АККУМУЛЯЦИИ (КАПИТАЛА) И КРАХА КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ

1. Крах капитализма в существующей литературе

Предмет спора

Уже и до Маркса некоторые представители политической экономии ясно предчувствовали исторически эфемерный характер буржуазного способа производства. Жан Симонд де Сисмонди был первым, кто выступил с этим тезисом против Давида Рикардо. Он утверждал, что с течением времени любой способ производства становится «непереносимым» и «социальный порядок, подвергающийся постоянным нападкам, может поддерживаться только силой» (цит. по Grossman, H.: "Sismonde de Sismondi et ses theories economiques", Bibliotheca Universitatis Liberae Polonae, Fasc. 11, 1924, Warszawa, стр. 63-4). Однако с точки зрения капитализма этот вывод был основан не на экономическом анализе этого способа производства, а исключительно на исторических аналогиях. Поэтому Маркс был прав, говоря, что:

"...в основе его [Сисмонди] аргументации действительно есть прозрение того, что новые формы присвоения богатства должны соответствовать производительным силам, а также материальным и социальным условиям производства богатств, которые развились в самом капиталистическом обществе; что буржуазные формы - это лишь преходящие и противоречивые формы." (Marx, K. "Theories of Surplus Value", Part 2, London: Lawrence & Wishart, (1972, с. 56)

Через четверть века после Сисмонди Ричард Джонс развивал ту же точку зрения, когда описывал капитализм «как переходную фазу в развитии общественного производства» (цит. по Marx, K., 1972, стр. 428). Но, как и Сисмонди, Джонс делал вывод об исторически преходящем характере капитализма в основном из историко-сравнительного анализа последовательных форм экономики.

Развитие производительных силы общественного труда - это движущая сила исторической эволюции. Когда самые ранние способы производства оказались неспособными и дальше развивать производительные силы общества, они были обречены на крушение:

"Отсюда - необходимость разделения, разрыва, антагонизма между трудом и собственностью (под которой следует понимать собственность в данных условиях производства). Самая крайняя форма этого разрыва и та, при которой производительные силы общественного труда также наиболее сильно развиты, - это капитал." (Marx, K., 1972, стр. 423).

В другом месте Маркс пишет:

Один из цивилизационных аспектов капитала заключается в том, что он навязывает этот прибавочный труд таким образом и в таких условиях, которые более благоприятны для развития производительных сил, социальных отношений и создания элементов новой, более высокой формы экономики, чем при предшествующих формах рабства, крепостничества и т. д. (Marx, K., "Capital, Volume 3", London: Lawrence & Wishart, 1959, стр. 819)

В определенный момент своего исторического развития капитализм оказывается неспособным поддерживать дальнейшее развитие производительных сил. С этого момента крах капитализма становится экономически неизбежным. Дать точное описание этого процесса и понять его причины посредством научного анализа капитализма - вот настоящая задача, которую Маркс поставил перед собой в «Капитале». Его научный прогресс по сравнению с Сисмонди и Джонсом состоял именно в этом. Но как Маркс сделал этот анализ? Он говорит, что на определенном этапе:

"Монополия капитала становится оковами для способа производства, процветавшего вместе с ним и под ним. Централизация средств производства и обобществление труда наконец достигают точки, в которой они становятся несовместимыми со своей капиталистической оболочкой. Этот покров разрывается. Звучит похоронный звон по капиталистической частной собственности." (Marx, K., "Capital, Volume 1", London: Lawrence & Wishart, 1954, стр. 715).

Маркс говорит об антагонизме между производительными силами и их капиталистической оболочкой. Но что это такое? Нет ничего более ошибочного, чем доминирующее мнение, отождествляющее развитие производительных сил с ростом отношения c к v. Этим попросту подменяют капиталистическую оболочку, в которой человеческая производительность принимает форму видимости, сущностью самой этой производительности. Развитие производительности само по себе не имеет ничего общего с процессом капиталистической валоризации, который, как процесс образования ценностей, уходит своими корнями в абстрактный человеческий труд. Антагонизм, о котором говорит Маркс, это антагонизм между производительными силами в их материальной форме как элементами процесса труда - средствами производства и рабочей силой - и этими же силами в их специфически капиталистической оболочке, в той форме, которую они принимают как ценности c и v в процессе валоризации. В третьем томе Капитала Маркс нападает на:

"смешение и отождествление процесса общественного производства с простым процессом труда ... В той степени, в которой процесс труда является просто взаимодействием между человеком и природой, его простые элементы остаются общими для всех социальных форм развития. Но каждая конкретная историческая форма этого процесса развивает свои материальные основы и социальные формы. Когда конкретная историческая форма достигает определенной стадии зрелости, она отбрасывается и уступает место более высокой… То есть конфликт возникает между материальным развитием производства и его социальной формой. (Marx, K., "Capital, Volume 3", London: Lawrence & Wishart, 1959, стр. 883-4)

Форма производительных сил, свойственная капитализму, их капиталистическая оболочка (отношение c / v) становится оковами той формы, которая для них общая со всеми способами производства (M / L). Решение этой проблемы и составляет конкретную задачу данной книги.

Для интеллектуального кризиса или даже упадка современной буржуазной экономики очень характерно то, что она отрицает существование такой проблемы, как аккумуляция капитала. Апологетический оптимизм буржуазной экономической теории просто удушил всякий интерес к более глубокому пониманию и анализу нынешнего механизма производства. Такие экономисты, как Дж. Б. Кларк (Clark, J.B. "Essentials of Economic Theory" (Macmillan, New York, 1907) и Альфред Маршалл (Marshall, A. (1890) "Principles of Economics", eighth edition (1920) (Macmillan, London), полагают, что в психологических и индивидуальных мотивах, побуждающих капиталистов «копить», и состоит вся проблема аккумуляции капитала. Они не утруждают себя вопросом, существуют ли объективные условия, определяющие объем, скорость и, наконец, максимальные пределы аккумуляции капитала. Если аккумуляция является исключительно функцией субъективных склонностей индивидов и число этих индивидов постоянно растет, то как мы можем объяснить тот факт, что скорость аккумуляции капитала проявляет периодически чередующиеся фазы ускорения и замедления? Как мы можем объяснить тот факт, что скорость аккумуляции капитала в развитых капиталистических странах часто медленнее, чем в менее развитых, хотя в первых количество таких людей явно больше?

В другом месте Маршалл пытается объяснить вещи банальным замечанием, что степень спроса на капитал зависит от уровня процентной ставки. Но Маршалл обрывает свой анализ на том месте, где начинаются настоящие проблемы. Перед Первой мировой войной США имели огромную задолженность перед Европой, несмотря на высокие внутренние процентные ставки. С другой стороны, в 1927 году США экспортировали капитал на общую сумму 14,5 миллиарда долларов, и этот вывоз капитала не обнаруживал никаких признаков ослабления, хотя процентная ставка внутри страны уже упала до 3,5%. Это также противоречит аналогичной точке зрения Г. Касселя о том, что «низкая процентная ставка, преобладающая во время депрессии, очевидно, действует как мощный стимул для расширенного производства основного капитала» (Cassel, G. "Theoretische Socialökonomik", 3.Aufl. (W. Scholl, Leipzig, 1923, стр. 570).

Почему же, несмотря на низкую процентную ставку в США, расширение производства в этой стране остановилось или почему капитал экспортировался, а не инвестировался внутри страны? Если ответить, что за границей преобладали более высокие процентные ставки, то это только увиливание от проблемы. Почему упала процентная ставка в США? Из-за «избытка» капитала? Тогда при каких условиях возникает такой избыток капитала?

Это возвращает нас к проблеме, которая полностью игнорируется современной (буржуазной) экономической теорией. В этом отношении Маркс был ближе к классической экономике по постановке проблемы. Но в то время как классическая экономика предполагала возможности неограниченной аккумуляции капитала, Маркс предсказывал непреодолимые пределы развитию капитализма и его неизбежный экономический крах.

Как Маркс проводил это доказательство? Тут мы подходим к хорошо известным спорам о форме, в которой Маркс обосновал «необходимость социализма». К. Диль говорит нам, что «теория стоимости Маркса никогда не была фундаментальной основой его социалистических принципов» (Diehl, K., "Über das Verhaltnis von Wert und Preis im Ökonomischen System von Karl Marx", Jena, 1898, стр. 42). Он утверждал, что социализм Маркса якобы основан не на марксистском законе стоимости, а на его материалистической концепции истории. Для доказательства аргумента о том, что трудовая теория стоимости якобы не содержит ничего специфически социалистического, Диль цитирует Рикардо, который также видел в труде лишь наиболее удобную меру стоимости. Для Диля моральный постулат справедливого распределения доходов образует единственно возможную связь между социализмом и законом стоимости. Однако, поскольку у Маркса нет такого постулата, Диль отвергает и идею о том, что сам Маркс проводит такую ​​связь.

Эта широкораспространенная концепция абсолютно ложна. При капитализме весь механизм производственного процесса управляется законом стоимости, и так же, как его динамика и тенденции объяснимы только в рамках этого закона, то и его окончательный конец, крах, также можно объяснить только в терминах этого закона. И на самом деле Маркс дал такое объяснение.

Идея о том, что капитализм «создает собственное отрицание с неумолимостью естественного процесса», уже была сформулирована в первом томе «Капитала» в разделе об исторической тенденции капиталистической аккумуляции (Marx, K., "Capital Volume 1", London: Lawrence & Wishart, 1954, стр. 713-15). Но Маркс досконально не указал, как эта отрицательная тенденция утверждается, как она должна вести к краху капитализма или по каким непосредственным причинам система идет навстречу своему экономическому краху. Если мы затем обратимся к соответствующей главе третьего тома «Капитала», посвященной «закону тенденции нормы прибыли к падению», нас сразу ждет разочарование (Marx, K., "Capital Volume 3", London: Lawrence & Wishart, 1959, стр. 207-26). Те же самые причины, которые влияют на процесс аккумуляции, также приводят к падению нормы прибыли. Но является ли это падение симптомом тенденции к краху? Как развивается эта тенденция? С методологической точки зрения, именно здесь Маркс должен был бы продемонстрировать тенденцию к краху. В самом деле, Маркс действительно спрашивает: «Итак, какова должна быть форма этого обоюдоострого закона уменьшения нормы прибыли и одновременного увеличения абсолютной массы прибыли, возникающих по одним и тем же причинам?». Мы чувствуем, что теперь-то получим решающий ответ. Но это не так.

Уже в 1872 году петербургский рецензент первого тома "Капитала" писал:

«Научная ценность такого исследования заключается в раскрытии особых законов, регулирующих происхождение, существование, развитие и смерть данного социального организма и замене его другим, более высоким организмом» (Marx, K., "Capital Volume 1", London: Lawrence & Wishart,, 1954, стр. 28). Ссылаясь на эти слова с комментарием, что они дают "поразительное описание" его собственного метода, Маркс говорит о диалектическом методе, который

"включает в своем понимании и признании утверждения существующего положения вещей, в то же время также и признание отрицания этого состояния, его неизбежного разрушения; потому что он рассматривает каждую исторически сложившуюся социальную форму как находящуюся в непрерывном движении и поэтому принимает во внимание ее преходящую природу не меньше, чем ее мгновенное существование. (стр.29)

В этом смысле Эдуард Бернштейн был совершенно прав, возражая против взглядов социал-демократии на конец капитализма: «Если бы триумф социализма был действительно имманентной экономической необходимостью, то он должен был бы основываться на доказательстве неизбежного экономического краха нынешнего общественного порядка» (газета "Vorwärts", 26 марта 1899 г.). Однако сам Бернштейн считал, что такое доказательство невозможно и что социализм, следовательно, не может быть выведен из каких-либо экономических необходимостей. В теории Маркса «отрицания отрицания» Бернштейн смог увидеть лишь «подводные камни диалектического метода Гегеля», результат «одного из остатков гегелевской диалектики противоречий», «схему развития, построенную по гегельянской линии». (Bernstein, E. "Die Voraussetzungen des Socialismus, Stuttgart, 1899, стр. 22). По его мнению, теория краха капитализма была «чисто умозрительным предсказанием» того процесса, который только что пустил ростки. Эта критика была основана исключительно на эмпирическом факте улучшения материального положения определенных слоев рабочего класса. Для Бернштейна это было доказательством того, что «реальное развитие пошло в совершенно ином направлении», чем предсказывал Маркс. Как будто бы Маркс когда-либо отрицал возможность такого улучшения положения рабочего класса на определенных этапах развития капитализма.

Как Карл Каутский ответил на критику Бернштейна? Если бы Каутский попытался показать, что относительная (доля) заработной платы может падать даже в то время, когда реальная заработная плата (измеряемая в единицах продукции) повышается, и что даже в этой благоприятной ситуации социальное неблагополучие и зависимость рабочего класса от капитала усиливаются, он внес бы свой вклад в углубление теории Маркса. Но Каутский просто отверг теорию краха капитализма, заявив, что «особая теория краха никогда не выдвигалась ни Марксом, ни Энгельсом» (Kautsky, K. "Bernstein und das sozialdemokratische Programm. Eine Antikritik", Stuttgart, 1899, стр. 42). Каутский отверг представление о том, что марксистская теория краха констатирует тенденцию к перспективному ухудшению положения рабочего класса при капитализме как недвусмысленное абсолютное ухудшение его положения, абсолютный рост его экономического обнищания.

Вместо этого Каутский выдвинул совершенно противоположную идею. По его словам, Маркс и Энгельс отличались от других течений социализма тем обстоятельством, что, помимо тенденций угнетения пролетариата, они также предвидели, в отличие от других социалистов, позитивные тенденции, возвышающие его положение. Они якобы предвидели «не просто увеличение его страданий, но также и повышение его квалификации и организации, его зрелости и силы »(стр. 46). «Представление о том, что пролетариат становится более зрелым и могущественным, является не только существенной частью теории краха капитализма Маркса, но и ее определяющей частью» (стр. 45). Фактически Каутский втихаря проигнорировал аргумент Бернштейна о том, что для того, чтобы победа социализма была имманентной экономической необходимостью, она должна быть основана на фундаментальных экономических причинах.

Тем не менее тот же Каутский, который, имея дело с теорией Маркса, односторонне акцентировал внимание на тенденциях, повышающих положение рабочего класса, через несколько лет сделал наблюдение, что на определенном этапе эти положительные тенденции замирают, что побеждает регрессивное движение: «Факторы, которые привели к росту реальной заработной платы за последние несколько десятилетий, уже исчезли» (Kautsky, K. "Verelendung und Zusammenbruch", журнал "Neue Zeit" 26, 1908, стр. 54). И Каутский анализирует эти различные факторы. Он показывает, что профсоюзы постоянно вынуждены обороняться, в то время как капиталисты, объединившись в различные ассоциации, значительно увеличили свои силы:

"Все это означает, что период повышения реальной заработной платы одной прослойке рабочего класса за другой подошел к концу, и многие слои даже столкнулись с периодом сокращения заработной платы. Это верно не только для периодов временной депрессии, но даже для периодов процветания." (стр. 549)

Годом позже (1909 г.) Каутский заметил, что:

"Примечательно, что уже в последние несколько лет процветания, когда промышленность работала бесперебойно и были постоянные жалобы на нехватку рабочей силы, рабочие оказались не в состоянии увеличить свою реальную заработную плату; она даже упала. Для различных слоев немецкого рабочего класса это доказано неофициальными исследованиями. В Америке это официально признано для всего рабочего класса." (1909, стр. 87)

Каутский видит факты, но его описание не выходит за пределы этого чисто эмпирического уровня. Отвергнув теорию кризисов Маркса, он считает невозможным объяснить их с точки зрения марксистской теории. Какие более глубокие причины управляют движением заработной платы и какова их основная тенденция, он не объясняет. Таким образом, в знаменитых «дебатах о ревизионизме» не было реального спора о теории экономического краха капитализма, потому что и Каутский, и Бернштейн отказались от теории Маркса о крахе капитализма; сама дискуссия вращалась вокруг менее важных вопросов, бывших отчасти терминологическими."

* * *

-