--
Имя
Михаила Веллера я впервые услышал в
недавнем выступлении Мих. Делягина,
отозвавшегося о нем с похвалой. Поэтому
я решил узнать, кто такой этот г-н Веллер.
Когда я это выяснил, моё мнение о г-не
Делягине резко ухудшилось - в основном
из-за его похвального отзыва о г-не
Веллере. Но давайте обсудим всё это по
порядку - "с чувством, с толком, с
расстановкой".
Чтобы
эпитет "йэху" в отношении г-на
Веллера не казался голословной клеветой,
мне придётся сперва процитировать
несколько отрывков из "Путешествий
Гулливера" Джонатана Свифта (по
изданию: Ленинград, "Художественная
литература", 1987, перевод под редакцией
А.А. Франковского). Я изменил лишь
русскую транслитерацию Yahoo с "Еху"
на общепринятое теперь "Йэху":
"Йэху, сказал
он, ненавидят друг друга больше, чем
животных других видов; причину этого
явления обыкновенно усматривают в их
внешнем безобразии, которое они видят
у других представителей своей породы,
но не замечают у себя самих. (...) причины
раздоров среди этих скотов здесь, у него
на родине, те же самые, что и описанные
мной причинвы раздоров среди моих
соплеменников. В самом деле (сказал он),
если вы даёте пятерым йэху корму, которого
хватило бы для пятидесяти, то они, вместо
того чтобы спокойно приступить к еде,
затевают драку и каждый старается
захватить всё для себя.
--
(...)
Продолжая свою речь, мой хозяин сказал,
что ничто так не отвратительно в йэху,
как их прожорливость, благодаря которой
они набрасываются без разбора на всё,
что попадется им под ноги: травы, коренья,
ягоды, протухшее мясо или всё это вместе;
и замечательной их особенностью является
то, что пищу, похищенную ими или добытую
грабежом где-нибудь вдали, они предпочитают
гораздо лучшей пище, приготовленной
для них дома.
--
(...) в большинстве
стад йэху бывают своего рода правители
(подобно тому как в наших парках стада
оленей имеют обыкновенно своих вожаков),
которые всегда являются самыми
безобразными и злобными во всём стаде.
У каждого такого вожака бывает обыкновенно
фаворит, имеющий чрезвычайное с ним
сходство, обязанность которого заключается
в том, что он лижет ноги и задницу своего
господина и поставляет самок в его
логовище; в благодарность за это его
время от времени награждают куском
ослиного мяса. Этого фаворита ненавидит
всё стадо, и поэтому для безопасности
он всегда держится возле своего господина.
Обыкновенно он остаётся у
власти до тех пор, пока не найдется ещё
худшего; и едва только он получает
отставку, как все йэху этой области,
молодые и старые, самцы и самки, во главе
с его преемником, плотно обступают его
и обдают с головы до ног своими
испражнениями.
--
(...)
По моим наблюдениям, йэху являются
самыми невосприимчивыми к обучению
животными и не способны ни к чему больше,
как только к тасканию тяжестей, Однако,
я думаю, что этот недостаток объясняется,
главным образом, упрямым и недоверчивым
характером этих животных. Ибо они
хитры, злобны, вероломны и мстительны;
они сильны и дерзки, но вместе с тем
трусливы, что делает их наглыми, низкими
и жестокими. Замечено, что рыжеволосые
обоих полов более похотливы и злобны,
чем остальные, которых они значительно
превосходят силой и ловкостью". (Конец
цитирования)
Тех, кто до сих
пор считал, что "Путешествия Гулливера"
- это безобидная книжица для детей,
приведенные выше отрывки приведут в
состояние шока. Но Свифт писал эту книгу
вовсе не для детей. Она была
задумана им как острая сатира на
современное ему (первая половина 18 века)
европейское общество раннего капитализма.
Описание Свифтом йэху как некоего
экзотического вида обезьян, сделанное
им в манере тогдашних реляций мореплавателей
и натуралистов, было творческим
иносказанием, "эзоповой речью" ,
благодаря чему цель Свифта - бичевание
пороков "европейской цивилизации"
- обрела форму увлекательного чтива.
При этом я должен подчеркнуть,
что будучи священником и моралистом,
Свифт создал образ йэху не как якобы
научное описание "извечной и неизменной
природы человека", а как совокупность
пороков, которые следует искоренять.
О "Путешествиях
Гулливера" написана интересная
популярная, но строго научная книга:
Влад. Серг. Муравьёв, "Путешествие
с Гулливером", Издательство "Книга",
Москва, 1972, к которой я отсылаю всех, кто
желает узнать больше о Свифте и его
творчестве, а теперь перехожу к одному
из "властителей дум" нынешних йэху
- некоему Михаилу Веллеру.
Для
этого необходимо процитировать его
самого по источнику его поклонников:
http://aktiv.com.ua/archives/6409
. "Гениальные" и просто "научные"
места выделены мною подчеркиванием:
"Как
стать лидером. Михаил Веллер и
социология эволюционизма
Администратор
| 10.01.2012 12:10
Михаил
Веллер написал блестящую работу
«Социология эволюционизма» в которой
рассматривает принципы на которых стоит
и функционируют человеческие сообщества.
Отрывок
из его произведения, демонстрирующий
как устроена иерархия в обществе.
Итак. Наука.
Фонд, грант, деньги, мартышки, бананы,
лаборанты. Журнал записей. Обезьянья
стая быстро разобралась по рангам.
Вожак, перворанговые, второранговые,
опущенные, самки альфа-бета, детвора.
Кормятся, возятся, играют. И вот им ставят
на территорию хитрую клетку-кормушку
с чудными спелыми бананами.Запор им
непонятен. Открыть не получается, сквозь
прутья не достать: слюнки текут, обезьяны
раздражаются.
Тогда изымают
из общества самого забитого обезьяна.
И вдали от всех учат его открывать такой
запор. Показывают, повторяют. И он
радостно в своем лабораторном закутке
таскает из такой кормушки бананы и жрет
всласть. Его возвращают ко всем. И смотрят
внимательно. Он скачет к кормушке,
манипулирует с запором — и достает
банан! Вся стая, давно убедившаяся, что
запор не открывается, — обращает на
него внимание. Он — достает второй! Стая
собирается кругом. Вожак дает ему
затрещину — и отбирает банан: жрет сам!
Наш обученный — достает третий банан!
Второй по рангу после вожака самец дает
ему пару плюх и отбирает банан.
Ученые смотрят
и ждут. Обезьяны отлично обучаются
методом подражания. Не обучаются, дуры
хвостатые! Бьют ученого товарища и
отбирают бананы, когда он их достает.
Причем — никакой благодарности, никакого
повышения в иерархии. Он им — бананы,
они ему — по морде. Глупые, жестокие и
несправедливые…
Ум проявляют
ученые. Теперь они отсаживают вожака и
учат открывать запор его. И, овладевшего
передовой технологией, выпускают обратно
к стае. Вожак важно проходит к кормушке
и достает банан. Все собираются кругом
и смотрят, как вожак жрет банан. Затем
второй. Затем самец поздоровее, убедившись,
что вожак не гонит его от кормушки,
пытается повторить манипуляции с замком.
Не получается. Все расходятся. Через
некоторое время ситуация повторяется.
Второй самец настойчив, крутит запор.
И с третьей попытки — открывает! И тащит
банан! Все смотрят — завороженно!..
Через энное
время и число повторений вся стая,
начиная от верха в иерархии и далее
спускаясь до социального низа, овладевает
передовой технологией доставания
бананов. На нашего первооткрывателя
никто не обращает внимания. Учатся у
вожака, затем — у вышестоящих. Слабака
бьют и отбирают добычу. Слабак может,
наконец, есть свой честно достанный
банан не раньше, чем все, кто главнее,
научатся тоже его доставать.
За такой опыт
надо дать Нобелевскую премию по
социологии, в виде исключения. Причем
— не этологии, ибо не в животных тут
главный для нас интерес.
Осмысление
этого поучительного поведения приводит
к выводам важнейшим и обширным.
1. Поведение
в социуме матрицируется сверху вниз.
Никогда не снизу вверх. Правители всех
мастей могут впаривать народу что угодно
— но только личным примером правитель
может научить-заставить-побудить народ
поступать так, как надо. Образ жизни и
действий правителя — народу является
как образец для подражания и цель
стремлений. (В развитом социуме образ
может замещаться политтехнологическим
имиджем — но чтоб ему верили, как правде!)
2. Кто есть
лидер социума? Особь, в которой главные
необходимые качества выражены в
максимальной степени и оптимальной
пропорции: сила, храбрость, ум,
агрессивность. Лидер есть идеал
обезьяны, пардон, человека. Поведение
лидера есть идеал поведения. И каждый
как может тянется, чтоб приблизиться к
этому идеалу. Вести себя как лидер —
означает: я знаю, как подобает вести
себя значительному мэну, и я веду себя
как значительный, я и есть значительный,
— уважайте меня, отдавайтесь мне,
подчиняйтесь мне тоже. Поведение «под
лидера» — о… это статус, и это инстинкт,
и это скрепление социума, и это передача
своих генов, и это шанс правильный в
выживании… это подробней развернуть
надо.
3. В природе
имеет место пг’еинтег’еснейшая вещь.
Я начальник — ты дурак, ты начальник —
я дурак. Ржать не надо. Это очень даже
серьезно.
а) Социум
должен быть структурирован, скоординирован,
организован. Толпа должна быть
системой. Лидер есть власть, власть
есть системообразующий фактор. Для
выживания социума в межгрупповой борьбе
— необходима согласованность действий
— и предпочтительней исполнять нелучший
приказ, нежели вообще не исполнять
приказов лидера и шарахаться в стороны
то за одним, то за другим, по собственному
самостоятельному разумению.
б)
Угрозой и силой лидер добивается
исполнения своих приказов, подчинение
ему есть залог собственной безопасности.
в) Под
главенством лидера социум более-менее
выжил и выживает, что есть главнейший
критерий истинности и благотворности
его действий.
г)
Внимание! Что конкретно есть ум — в
нашем случае? Ум есть способность
добиваться нужного результата. Именно!
Ибо важнейшая функция ума для жизни
первобытного социума есть функция
инструментальная: ум как инструмент —
которым надо действовать, чтобы выжить.
Не аналитическая, не абстрактная, не
рефлективная, и вообще плевать какая,
а главное — оценка по результату: раз
выжили благодаря его уму — значит, это
ум что надо! тот самый. Так что, гм, лидер
успешной стаи всегда прав!
д)
Инструментальный ум — это не огромная
память, или огромная аналитическая
способность, или огромная изобретательность.
Инструментальный ум — это способность
из всех способов действия и всех средств
для того — избирать такую совокупность
средств и способов действий, которая
приведет к желаемому результату. Сюда
относятся: хорошее зрение, слух, обоняние;
знание местности; опыт в ситуациях
данного рода; способность подчинять
себе стаю и заставлять всех выполнять
свои приказы; умение соотнести силы с
поставленной задачей и умение мобилизовать
все силы; храбрость, самоотверженность,
жестокость, — готовность умереть в бою
за свой род и уничтожить врага до полного
искоренения.
е) Ум
не должен быть большой. Ум должен быть
правильный. Ум лидера — это составная
часть его значимости, первосортности,
правильности. Ум лидера — это способность
принимать адекватные решения в критических
ситуациях — и проводить эти решения в
жизнь!
4. А
теперь смотрите. Отобрать банан у слабого
проще, чем научиться доставать самому.
Слабый становится слугой для доставания
банана. Природа блюдет свой любимый
закон: достигать максимальных усилий
с минимальными результатами. Низ социума
обречен таскать бананы для верха социума,
если это выгодно верху.
5. Твой
ум и умения не повысят твой социальный
статус, если у тебя нет силы защитить
его. Ты можешь придумать и сделать что
угодно, но без силы и права отстоять
себя — ты будешь ограблен и останешься
внизу.
6. Если
твой социальный статус низок — то тебе
не полагаются блага, равные или выше
чем у тех, кто превосходит тебя по
статусу. Это их унижает! Они отберут у
тебя твои блага и опустят тебя на твое
место — чтоб в плане обладания благами
ты тоже был ниже их.
7. Если
ты приносишь людям, пардон, обезьянам,
пользу — не жди благодарности. То,
что ты приносишь — отберут и попользуются.
Раз можно отобрать — отберут. Внимание:
8.
Конкретная польза вторична — социальное
положение первично. Конкретная польза
— преходяща, непринципиальна, не решающа,
сомнительна даже может быть в конце
концов. А социальное устройство — это
жизненно необходимо, первично,
основополагающе, обязательно для
соблюдения. Поэтому нельзя допустить,
чтобы особь низкого положения пользовалась
тем, что подобает высокому.
9. Нельзя
подражать тому, кто ниже тебя! Это
страшная дилемма: банана хочется — но
во всем остальном он ниже, а жизнь ведь
наша сложная и многообразная, не в банане
едином счастье! Подражание нижестоящим
— противоестественно. Это социально
невозможно. Это противоречит
объективным законам складывания и
существования социума. Пария — он
слабый, пассивный, глупый, малопотентный,
и подражая частности в нем — ты тем
самым как бы подражаешь целому в нем. А
это невозможно, антипрогрессивно,
антивыживательно, антижелательно,
антистатусно: это вредно и природой
запрещено!
10.
Дилемма между статусом и разовой пользой
решается всегда просто: свой статус
сохранить, обладателя чего-то полезного
оставить на месте, а пользу отобрать
себе, присвоить, приспособить.
11. Это
значит, что. В каких бы слоях социума не
изобреталось и не совершалось что-то
полезное, оно присваивается социальными
верхами и работает на их пользу и по их
усмотрению.
12. Такое
распределение продуктов, благ и
изобретений — социально полезно! Ибо
когда все блага и возможности распределяются
сверху вниз — то каждый получает по
своей силе, живучести, потентности. Что
повышает шансы передавать лучшие гены
— но и худшим оставляет шанс (мутации,
катастрофы, расширение территории, да
мало ли на какой случай пригодятся и
слабые, пусть живут, — но, конечно, не
так хорошо, как сильные). Такое распределение
благ — по-прежнему и еще больше стимулирует
каждого повышать свой социальный статус
— для этого делая все возможное, напрягая
силы и подражая во всем лидерам.
Распределение благ сверху — это
насаждение их, мультиплицирование,
тиражирование в слоях пирамиды.
13. При
конфликте социального инстинкта и
инстинкта адаптации — часто
предпочитается социальный инстинкт!!!
Здесь необходимо уточнение. Инстинкт
адаптации — это сбор и оценка информации
об окружающей среде с целью адекватной
реакции организма для приспособления
к условиям среды: органами чувств и
остальными, сознанием не контролируется.
Разведка, познание, анализ, обучение, —
это все необходимая часть адаптационного
инстинкта, приспособительного
реагирования. А социальный инстинкт
— это стремление к такому поведению,
при котором ты есть часть, возможно
более значимая, общего структурированного
социума. И вот ты не желаешь замечать,
думать и понимать и учиться, как достать
желаемый тебе банан — если это связано
с действием, понижающим твой социальный
статус, т.е. противоречащим социальному
инстинкту. Соблюдение социального
статуса и незыблемой, благой, необходимой
структуры социума — важнее даже
адаптационного инстинкта!!!
14.
Социальная форма адаптации, сложная,
косвенная, — инстинктивно почитается
особью важнее, чем индивидуальный
инстинкт адаптации!!! То есть. Человек
может отказываться от явно верного и
хорошего дела — ради того, чтоб сохранить
социальную структуру. Отказ от познания
и обучения выглядит противоестественно
— а следование социальным правилам
выгладит бессмысленно: если только не
отрешиться от частностей и не рассмотреть
дилемму на системном уровне.
15. Тогда
понятны другие опыты: насчет конформизма.
Девять предупрежденных испытуемых
называют более короткий отрезок линии
из двух — более длинным. И десятый,
честный подопытный, перестает верить
собственным глазам, сомневается, и в
восьмидесяти процентах случаев
соглашается со всеми: длинный называет
коротким, а короткий — длинным. Он не
ослеп. И он не просто верит другим больше,
чем собственным глазам. Глубинный и
исконный социальный инстинкт повелевает
ему придерживаться тех же взглядов на
реальность, что и вся группа. Он —
человек социальный, он живет в системе,
есть часть системы, и действует
согласованно с системой: это его
социальная сущность.
16.
Поэтому бьют пророков. Пророк — это
человек, чье мнение раскалывает
согласованность социума. Он противоречит
мнению лидера. Он нарушает социальную
иерархию. Он не по чину выступает. Его
обычно не очень и слушают. Его мнение
отрицают раньше, чем пытаются понять.
Низко — поставленный иной — означает
неправильный. Неправильный, настаивающий
на своем мнении — это уже враждебный.
Ненависть народа к пророкам и неприятие
народом пророка при жизни — носит ни в
коем случае не интеллектуальный, но
социальный характер. Если бы то, что
пророк, говорил бы правитель — было бы
совсем другое дело!
17.
Поэтому в донаучном, дорыночном,
додемократическом обществе
глумились над изобретателями. Они
нарушали порядок представлений. Они
много на себя брали, сами будучи никем.
Их умность не соответствовала их чину.
Отнестись к ним серьезно — означало
уронить свой статус, признать умнее
себя этого плебея. Изобретателю оставалось
ползти к богачу или высокому чиновнику
за поддержкой, и не только финансовой,
— за властной, социальной, высокой
поддержкой. А масса в гробу видала их
пользу.
18. Всю
жизнь я повторяю себе Вильяма Блейка:
«ИСТИНУ НЕВОЗМОЖНО СКАЗАТЬ ТАК, ЧТОБЫ
ЕЕ ПОНЯЛИ, — НАДО СКАЗАТЬ ЕЕ ТАК, ЧТОБЫ
ПОВЕРИЛИ»." (Конец цитирования)
Что же
мы увидим, сопоставляя эти два
процитированных выше текста? Они,
несмотря на то, что их разделяют почти
три века, внешне посвящены одной и той
же теме - обезьянообразным людям. Но на
этом сходство кончается, ибо цели их
написания и их внутренняя идеологическая
начинка диаметрально противоположны.
Если Свифт старался вызвать у читателя
отвращение к порокам йэху, то г-н Веллер
наоборот, проповедует "мораль"
йэху, пытаясь уверить читателя, что
якобы именно такова сама суть человека,
что якобы человека в йэху превращает
"социум", т.е. общество, и что якобы
это вообще не пороки, а самая что ни на
есть естественная норма, которой надо
придерживаться без малейших отклонений.
Для
этого г-н Веллер использует следующие
примитивные подтасовки:
-- Он
выдумывает от начала до конца некий
"научный эксперимент", который в
действительности никто, нигде и никогда
не ставил. В этом вымысле г-на Веллера
выдуманные им "обезьяны" ведут
себя подлейшим образом, а г-н Веллер на
это укоризненно качает головой. Мол,
это ужасно гадко, но ведь такова
мать-природа, против неё не попрёшь...
-- Затем
Веллер ловкостью рук ("обезьяны,
пардон, человеки") этот свой вымысел
переносит на человечество: дескать,
такова природа человека и именно так
функционирует общество. Никакой
альтернативы этой гнусности уже не
обезьян, а человеков нет и быть не
может, потому что опять-таки: такова
мать-природа, против неё...
В
качестве "научного обоснования"
г-н Веллер высосал из пальца некие
фантастические, одному ему ведомые
"инстинкты": "социальный инстинкт"
и "инстинкт адаптации". Этими
совершенно пустыми, вымышленными им
абстракциями он пытается заставить
читателя поверить в свою "истину"
о том, что якобы норма общественного
поведения - это мещанский конформизм,
культ насилия и обостренный до предела
эгоизм - явления, которые всегда и во
всех культурах (за исключением буржуйской
западной "цивилизации") считались
асоциальными (антиобщественными),
порочными и потенциально преступными.
Это
очень удобная для капиталистов и прочих
преступников идеологическая позиция.
Я вот, например, люблю быстро водить
машину - соответственно моим навыкам,
обеспечивающим безопасность, а не
соответственно знакам ограничения
скорости; и когда хожу пешком, не люблю
ждать зелёного сигнала на переходе
улицы, когда ни справа, ни слева даже
вдали не видно ни единого приближающегося
автомобиля. У немцев соблюдение запретов
и правил вымуштровано с детства, и если
нарушителя поймают, то штрафуют. А я так
не вымуштрован, и мог бы задержавшим
меня полицейским отныне гордо заявлять,
ссылаясь на "науку" г-на Веллера:
"Это не моя вина, меня понуждает к
этому инстинкт быстрой езды (или инстинкт
свободы передвижения). Читайте Веллера,
невежды!"
Но
почему-то (в конце текста) г-н Веллер
делает оговорочку, что такой произвол
был порядком в "дорыночном,
додемократическом обществе" (выделено
мною красным цветом). Этим он, по-видимому,
хочет сказать (противореча самому себе),
что, мол, такое обезьянство свойственно
всем обществам... кроме буржуазного, а
вот при капитализме все якобы становятся
рыночно-демократическими ангелами...
Во всей
этой бредятине г-на Веллера нет ничего
нового, ничего оригинального. Он лишь
повторяет антинаучные мифы натурфилософов
столетней давности - социал-дарвинистов
и социал-бихевиористов (не имеющих
ничего общего ни с социализмом, ни с
бихевиоризмом, в результате чего синтез
социализма и радикального бихевиоризма
мне приходится неуклюже называть
"бихевиористский социализм"). Эта
вульгарная натурфилософия так называемых
"эволюционистов" и "этологов"
послужила псевдонаучным фундаментом
самой реакционной и варварской буржуазной
идеологии - расизма и фашизма.
Я бы не
стал нападать на человеконенавистническую
мифологию г-на Веллера, если бы он был
единичным явлением. Но таких, как он -
эпигонов "эволюционизма" и скрытных
фашистов - в буржуйской Рассее несметное
количество. Одни из них - в лагере
русофобов-либерастов, другие - в рядах
псевдокоммунистов-сталинистов. А общее
у них всех - очень нужная для укрепления
тирании капитала вера в скотскую суть
человека, вера в индивидуализм,
хищничество, насилие и асоциальность.
Поэтому
г-н Веллер вполне может, продолжая
сочинять в том же духе на вкус одичавшей
буржуйской публики, расчитывать на
получение Нобелевской премии. Ведь её
получили и Солженицын, и Сахаров, и
Горбачев, и Обама... Да неужто он хуже
их?
Ведь в
наше время всеобщего (закономерного и
обязательного под властью капитала)
падения интеллектуальных стандартов
сделать успешную карьеру "креативного
интеллектуала" очень легко. Для этого
достаточно оправдывать на все лады
мифическую "естественность и
безальтернативность" преступлений
и подлостей буржуазии бойким пером и
языком, сочетающими в себе пошлое
мещанское "остроумие" с идеалистическим
мировоззрением. Поясню, почему буржуям
позарез необходима отжившая философия
идеализма, которая продолжает доминировать
в буржуазной культуре благодаря
основанным на ней рекламе и пропаганде:
идеализму свойственно выдумывать
мнимые, демагогические "объяснения"
и "обоснования" при помощи
жонглирования абстракциями и идеями,
в отличие от материализма и прагматизма
(философской основы социализма и
бихевиоризма), которые считают критерием
истины практику и научный опыт, а не
схоластическую риторику.
С другой
стороны, одному богу известно, верит ли
сам г-н Веллер в то, что пишет. Мне это
неизвестно, однако тем, кто уверовал в
его побасенки, на всякий случай невредно
усомниться в этом. Ведь себя самого он
явно считает гением, а не йэху. Учитывая,
что он (живя в Эстонии) пишет только
для русских, сам не будучи русским (он
принадлежит к народцу, считающему себя
"богоизбранным"), можно вполне
резонно представить себе, как он строчит
всю эту мерзость, при этом гнусно хихикая
и втихаря приговаривая: "Уж я вам,
проклятые гои, тут такого понапишу, что
вы все от этого вконец одуреете и
растерзаете друг друга в клочья в
крысиной гонке за лидерством!"
Люди
должны в конце концов понять, сколь
опасны типы вроде г-на Веллера,
пропагандирующие обезьяний хаос и
произвол. Ведь именно такой фашистской
идеологией были пропитаны и Пиночет, и
Горбачев, и Ельцин, и все участники
"цветных революций" по Джину Шарпу,
"майданов", "аль-кайд" и "ИГ".
С ними всеми одного поля ягода и
сталинисты, ведь после Горбачёва и
Ельцина России только не хватало ещё
второго Сталина. Управление государством
- слишком ответственная вещь, чтобы к
ней подпускать всяких обуянных жаждой
власти обезьян и вообще всех, симпатизирующих
"гениальным идеям" г-на Веллера (в
число которых, как теперь я знаю, входит
и г-н Делягин).
Так кто
же может управлять государством? В
идеале, как плакативно заметил Ленин -
любая кухарка. Однако такая кухарка
должна быть подготовлена к столь
громадной ответственности, но нынешняя
насквозь коррумпированная навязанная
России Западом политическая система
не только не подготовит её, а сделает
из неё ещё более гнусную, преступную
обезьяну, чем прежде. Во все времена и
во всех государствах ко власти прорывается
ничтожно мало более или менее вменяемых
людей, и счастье России в том, что Путин
один из них.
А как
готовить людей к управлению государством?
Для этого я, в частности, два года назад
выкладывал на этом блоге модернизованный
перевод "Лунь-юй" Конфуция.
Естественно, что к управлению государством
надо готовить с детства. По моему
небольшому опыту общения с советскими
управленцами могу лишь сказать, что
лучшими из них были воспитанники детских
домов (приютов для сирот), а потом
суворовских и нахимовских училищ. Такие
люди считают всю страну родным домом,
и поэтому им чуждо стремление ограбить
её, а на награбленное купить себе виллу
на Кот-д-Азюр или во Флориде.
В этом
нет ничего нового - такими же хорошими
управленцами были паши средневековой
Османской империи, вышедшие из янычар
- мальчиков, отобранных у родителей в
покоренных турками странах. Конечно, и
среди них были обезьянистые типы, поэтому
лучшими из них были те, кого кастрировали
в детстве - евнухи. Этим просто по законам
физиологии было незачем дурить
по-обезьяньи. Евнухи были выдающимися
управленцами и в дореволюционном Китае,
и в Византии, и в средневековом Халифате.
Конечно, кастрировать людей - жестоко
и негигиенично, но зато, как было
справедливо замечено в фильме
"Бриллиантовая рука", "дёшево,
надёжно и практично".
Далее,
должен напомнить, что "Куда чёрт не
пролезет, туда бабу пошлёт". По трезвом
размышлении и говоря откровенно, женщин
к системе государственного управления
нельзя подпускать и на пушечный выстрел,
даже в качестве секретарей и бухгалтеров.
Да и учителя из них совершенно негодные.
Причиной этому опять-таки физиология
- менструальный цикл и связанные с ним
поведенческие отклонения и эмоциональные
срывы. Думаю, что все помнят из школьных
лет училок, периодически вместо уроков
закатывавших истерики, а потом в слезах
и соплях выскакивавших из класса и
рыдавших до перемены в учительском
туалете. Пусть меня обвинят в симпатиях
к "Домострою", но я считаю, что
женщины должны сидеть дома, и точка.
Довольно мы уже насмотрелись и на Тэтчер,
и на Клинтониху, и на всяких вконец
распустившихся и обнаглевших "пусси
райот" и "фемен". Для девочек
должны быть отдельные школы, где бы их
учили домоводству, кройке и шитью, а
также медицине. Они это любят, и откровенно
говоря, женщины лучшие доктора, чем
мужчины.
Конечно,
всё это лишь мои благие пожелания, и
поэтому пора закругляться на сегодня.
В заключение всем, кто хочет трезво
судить обо всём этом, советую сдать в
макулатуру все разрекламированные
дурацкие "творения", наставляющие
на американский манер о том, как стать
лидером, или стать гением, или просто
"добиться успеха", и вместо этого
прочесть хоть кое-что из книг несправедливо
забытых достойных и умных людей, например,
Антона Макаренко или Януша Корчака.
Комментариев нет:
Отправить комментарий