Следующую статью или главу своей книги Скиннер посвятил защите своей утопии "Уолден-Два". О самой его утопии можно сказать: "гладко было на бумаге...", и это было бы полбеды. Худо то, что в нижеследующем тексте он защищает её с позиций уже ставшей тогда (в 1970-е годы) модной мальтузианской псевдоэкологический идеологии, требовавшей сокращения и количества населения Земли, и потребления природных ресурсов. Тогда эту идеологию педалировал "Римский клуб", в члены которого записался Мишка-меченый (горбачёв), едва став генсеком ЦК КПСС. Такова же лицемерная, но по сути человеконенавистническая идеология нынешних глобалистов: принудительное вегетарианство, принудительное вкалывание губительных "вакцин", ветряки, электромобили и прочие экономически безумные выпендрёжи, которые не могут обеспечить дальнейшее существование индустриальной цивилизации и означают верную гибель большей части человечества. Насколько я могу судить, Скиннер безоговорочно верил страшным сказкам "Римского клуба", пропагандируемым в этой главе.
К сожалению, он не проанализировал критически свою утопию, что придётся сделать мне после выкладки перевода всей этой главы. Честно говоря, меня тошнит от этого текста. Но я перевожу и выкладываю его здесь, во-первых потому, "что из песни слова не выкинешь", а во-вторых как предостережение от того, чтобы некритично принимать на веру всё подряд и у Скиннера, и у Маркса, и у Ленина, и у всех-всех-всех прочих, ведь "на всякого мудреца довольно простоты". Пока же к первой половине главы - только комментарии против "Римского клуба" и фрейдизма. Мои пояснения в тексте - (в скобках курсивом)
* * *
Б.Ф. Скиннер:
"Возвращаясь к Уолдену-Два
Начало лета 1945 года, когда я писал Уолден-Два, было неплохим временем для западной цивилизации. Гитлер уже был мертв, и приближался конец одного из самых варварских режимов в истории. Депрессия тридцатых была забыта. (А напрасно!) Коммунизм больше не был угрозой, поскольку Россия была надежным союзником. Пройдет еще месяц или два, прежде чем Хиросима станет испытательным полигоном для ужасного нового оружия. В нескольких городах бывал смог, но никто не беспокоился об окружающей среде в целом. Во время войны был дефицит (потребительских товаров), но промышленность вскоре снова вложила неограниченные средства для удовлетворения неограниченных желаний. Говорили, что промышленная революция заглушила голос Томаса Роберта Мальтуса (лживого идеолога буржуского человеконенавистничества, всячески восхваляемого глобалистской нечистью).
Недовольство, которое побудило меня написать Уолден-Два, было личным. Я видел, как моя жена и ее подруги всеми силами пытались избежать домашней жизни, морщась, когда они писали "домохозяйка" в графе анкет с вопросом о профессии. Наша старшая дочь только что закончила первый класс, и ничто лучше не побуждает к раздумьям об образовании, чем первый год обучения первого ребенка в школе. Мы скоро должны были покинуть Миннесоту и переехать в Индиану, и я искал жилье. Я должен был покинуть группу талантливых молодых музыкантов-скрипачей, которые мирились с недостатками моей игры на фортепиано, и я не был уверен, что смогу когда-либо найти им замену. Я только что закончил год продуктивных (исследований) по стипендии Гуггенхайма, но я получил должность заведующего кафедрой в Индиане и не знал, будет ли у меня снова время для науки и (дальнейшей) учебы. Неужели невозможно было что-то сделать с проблемами такого рода? Разве у науки о поведении не было шансов сделать что-то?
Наверно, хорошо, что это были мелкие провинциальные проблемы, потому что у меня могло не хватить смелости заняться более серьезными. В (толстенной книге Скиннера) "Поведение организмов", опубликованной семью годами ранее, я отказался применять свои результаты за пределами лаборатории. "Пусть внедряет, кто хочет", - сказал я. Но, конечно, я размышлял о технологии, которой чревата наука о поведении, и о том, на какие изменения она способна. Немного ранее я серьезно осознал эти выводы, потому что раз в месяц присутствовал на встречах с группой философов и литературных критиков (среди которых были Герберт Фейгл, Олбури Касл 1-й и Роберт Пенн Уоррен), на которых управление человеческим поведением стало центральной темой.
То, что всему этому было суждено объединиться в романе об утопическом общине, вероятно, было связано с тем, что моя коллега Элис Ф. Тайлер прислала мне копию своей новой книги "Фермент свободы" - "Freedom's Ferment" by Alice F. Tyler, исследования движения перфекционизма (личного самосовершенствования) в США в девятнадцатом веке. За два месяца до переезда в Индиану я решил написать книгу о том, как, по моему мнению, группа из, скажем, тысячи человек могла бы решить проблемы своей повседневной жизни с помощью бихевиористской (социальной) инженерии.
Два издателя отказались от (этого) Уолден-Два, а издательство Macmillan опубликовало его только при условии, что я напишу к нему предисловие. Эти суждения редакторов были в то время совершенно правильными. Один или два выдающихся критика отнеслись к книге серьезно, но публика не замечала ее лет двенадцать. Затем она начала продаваться, и годовые продажи неуклонно росли по (экспоненциальной) кривой сложных процентов.
Я думаю, что было две причины пробуждения интереса. "Бихевиористская инженерия", которую я так часто упоминал в книге, в то время была не более чем научной фантастикой. Я считал, что экспериментальный анализ поведения можно применить (для решения) практических проблем, но не доказал этого. Однако 1950-е годы стали началом того, что публике стало известно как модификация поведения. Ранние эксперименты на психопатах и умственно отсталых, а затем с обучающими машинами и программным обучением, а также ряд условий, в которых проводились эти эксперименты, были по сути общественными. А в шестидесятых годах их применение в других областях, таких как консультирование и разработка систем стимулирования, стали еще ближе к тому, что я описал в "Уолдене-Два". Технология поведения больше не была фантазированием. И для многих людей она стала слишком реальной.
Но, я думаю, была и более веская причина, по которой все больше и больше людей стали читать эту книгу. Мир стал наталкиваться на (мнимые) проблемы совершенно нового масштаба: истощение (природных) ресурсов, загрязнение окружающей среды, рост населения и возможность ядерного уничтожения, если упомянуть лишь четыре из них. Физические и биологические технологии могли бы, конечно, помочь. Мы могли бы найти новые источники энергии и лучше использовать те, которые у нас были. Мир мог бы прокормить себя, выращивая более питательные зерновые и употребляя зерно вместо мяса. Более надежные методы предотвращения беременности могли бы сдерживать рост населения.* Неуязвимая оборона могла бы сделать ядерную войну невозможной. Но это произошло бы только в том случае, если бы изменилось человеческое поведение, а как его можно было бы изменить, все еще оставалось вопросом без ответа.
Как заставить людей использовать новые формы энергии, есть зерно вместо мяса и ограничивать размер своих семей; и как не допустить попадания атомного оружия в руки отчаянных лидеров?
Время от времени высокопоставленных политиков призывали уделять больше внимания наукам о поведении. Национальный совет (США) по исследованиям - исполнительное подразделение Национальной академии наук (США), несколько лет назад внес одно такое предложение, указав, что были разработаны полезные "идеи для формулирования политики". Но оно подразумевало, что главная роль наук о поведении состоит в сборе фактов, и настаивало, возможно, для того, чтобы успокоить политиков, которых могли встревожить амбиции ученых, что "знание не может заменить мудрости или здравого смысла в принятии решений". Наука добудет факты, но принимать решения с мудростью и здравым смыслом будут конгресс или президент.
Это правда, что когда поведенческие науки вышли за рамки сбора фактов, чтобы рекомендовать направления действий и делали это, предсказывая последствия, они не были слишком полезны. Ведь не все экономисты согласны, например, с тем, как увеличение или снижение налогов или изменение процентных ставок повлияет на бизнес, цены или безработицу, а у политологов отнюдь не больше согласия относительно последствий (той или иной) внутренней или международной политики. В антропологии, социологии и психологии предпочтение отдаётся формулировкам, которые не указывают, как действовать. Например, радикальный девелопментализм (эволюционизм) почти полностью отрицает возможность эффективных действий. Прикладная психология обычно представляет собой смесь науки и здравого смысла, а Фрейд считал незначительным вклад психоанализа в терапию"**. (Продолжение следует)
---
* Всё это - ложные, мнимые проблемы, выдуманные глобалистами-мальтузианцами в тщетных попытках решить заведомо неразрешимую проблему капитализма - неуклонное падение нормы прибыли от реальной, производительной экономики. Об этом смотри переводы работ марксистского политэконома Генрика Гроссмана на этом блоге (поисковик в левом верхнем углу). И тогдашняя, и нынешняя "зелёная" демагогия - это маскировка стремления капиталистов резко сократить производство товаров массового потребления, ставшее для мелкой и средней буржуазии малоприбыльным, а для глобалистского - крупнейшего и потому сверхаккумулированного капитала - бесприбыльным и даже убыточным. А ведь сокращение производства означает и "сокращение" числа потребителей!
Совершенно закономерно то, что эта демагогия замолкает во время войн, когда происходит массовое истребление трудящегося и потребительского населения, а производство полностью находящих сбыт и "потребление" вооружений, уничтожающих и население, и производительную экономику, приносит буржуям сверхприбыли. Эта демагогия снова раздувается до истерики тогда, когда возобновившийся после войны экономический рост капитализма снова натыкается на непреодолимый барьер падения нормы прибыли. Добро пожаловать в капитализм, дураки!
Глобалисты давно уже придумали довольно неэффективное дополнение к войнам - жутко расточительную по ресурсам и капиталовложениям и при этом неэффективную и явно убыточную "зелёную экономику", пожирающую громадные государственные субсидии - ветряки, солнечные батареи, электромобили и прочую дрянь, плюс уничтожение населения губительными для здоровья "вакцинами" и дрянным "вегетарианским" кормом, заменяющим полноценное здоровое питание продуктами животноводства. План этой затеи - сократить население Земли до 500 миллионов и заточить его в концлагерях. И это всё - замаскировав полностью вымышленной на пустом месте "климатической катастрофой".
Georgia Gudestones (саморазоблачительный мальтузианский монумент, ныне демонтирован)
Глобалистская закулиса миллиардеров пять лет назад приступила к осуществлению этого плана, объявив "пандемию ковид" при соучастии почти всех правительств, включая Россию и Китай, но теперь Президент США Дональд Трамп (дай Бог ему сто лет жизни и здоровья) решительно отверг это в отношении США, отдав глобалистам на растерзание засранку-Европу и прочие страны, где господствуют покорные глобалистам власти.
** Это неудивительно, ведь наркоман-кокаинист Фрейд так и не вылечил ни одной своей пациентки за всю свою карьеру "психоаналитика". Замечу, что он "анализировал" только состоятельных женщин, неудовлетворенных в браке...
(Примечания behaviorist-socialist)
.
Комментариев нет:
Отправить комментарий