СКИННЕР: РАЗМЫШЛЕНИЯ О БИХЕВИОРИЗМЕ И ОБЩЕСТВЕ 2-2

 

Великая Депрессия - запугивание и разорение народа как средство подготовки к установлению фашистских диктатур и развязыванию 2-й Мировой войны

В следующей части статьи Скиннер упоминает две важнейшие темы:
- деньги как сильнейший универсальный (положительный при получении и отрицательный в форме штрафа или долга) оперантный подкрепитель при капитализме, что он, к сожалению, оставляет без должного анализа и
- (преднамеренное) разжигание бедствий - беспорядков, войн, экономических кризисов и т.д. господствующим классом как метод запугивания и угнетения народных масс "раскачиванием лодки" общественного порядка. В годы, когда Скиннер писал эти статьи, это были студенческо-молодёжные беспорядки на Западе (особенно май 1968 года в Париже), устроенные якобы "леваками"-маоистами, а на самом деле - ЦРУ и другими секретными службами Запада для дискредитации социализма и запугивания им сытого западного мещанства (взгляды которого полностью разделяет Скиннер). В наше время это череда экономических кризисов, "шоковая терапия" ельцина, гайдара и чубайса, устроенная ими под руководством западных "консультантов" в целях порабощения народа России Западом, организованные Западом междоусобные войны в Югославии и на развалинах СССР, устроенный ЦРУ и МОССАД теракт "9/11", "война против терроризма", фейк "пандемии ковид", раздувание пустопорожней гендерно-VOKE шизы потаканием выходкам извращенцев и чернокожих расистов, вымышленная (в который уже раз!) угроза мнимой "климатической катастрофы" и т.д.

Смысл всего этого - дрессировка народных масс на беспрекословное послушание: кто подчинится абсурдным требованиям - платить втридорога за "зелёную" электроэнергию и отопление, носить повязки-намордники, позволить вкалывать себе опасные для здоровья "М-РНК-вакцины", уважать свихнувшихся извращенцев - тот подчинится любым другим чудовищным требованиям господствующего класса. К сожалению, Скиннер этого вообще не понимал и верил выдумкам глобалистско-фашистского "Римского Клуба".

И деньги, и запугивание человечества мнимыми и искусственно созданными катастрофами - это важнейшие актуальные темы оперантной манипуляции поведения масс глобалистской закулисой миллиардеров, которые нужно проанализировать с точки зрения радикального бихевиоризма. Поэтому позже я обязательно вернусь к ним.

Мои пояснения в тексте - (в скобках курсивом)

*  *  *

Б.Ф. Скиннер:

"Вероятно, сильнейшим из всех условных подкрепителей являются деньги. Бесполезные сами по себе, они стали подкрепителями при обмене на реально существующие подкрепители. Промышленность (капиталист) побуждает людей работать, платя им деньги. Он получает почти немедленную выгоду, но народ в целом (!!!) может получить выгоду от результата - развития и производства товаров.

В образовании виден тот же самый шаблон (поведения). Ремесленник обучает подмастерье, потому что получает полезного помощника, но и подмастерью это полезно, (если) он станет самостоятельным ремесленником.* Трудно выявить все причины, по которым родители, окружающие, предприниматели, церкви и государства выдумывают факторы подкрепления для образования, однако можно указать на разницу между выгодами, получаемыми теми, кто учит или платит за обучение, и возможными долгосрочными выгодами для учащихся. Обычаи этики и морали организованы менее явно, но и в них преобладает тот же шаблон. Люди управляют друг другом - приказывая, обучая и давая подкрепление ради непосредственной выгоды, однако способами, которые могут принести намного позже преимущества (long-deferred advantages) для всех. (Дескать, буржуи с их алчностью и бюрократы с их самодурством и коррупцией "могут принести намного позже преимущества  для всех". Это - тошнотворнейшее лицемерие!)

Последствиями, которые возможно появятся в отдаленном будущем, часто аргументируют для оправдания действий правительств, церковников, экономистов, педагогов и моралистов. Правительства могут действовать прежде всего для сохранения своей власти, но претендуют на легитимность, указывая на мир и безопасность. Религиозные организации взывают к таким ценностям, как спокойствие духа и сострадание. Предприниматели оправдывают свои прибыли, указывая на ресурсы, которые они осваивают, и на товары, которые они сбывают. И когда предлагают изменить существующий порядок, то обычно агументируют указанием на блага в отдаленном будущем, а не немедленной выгодой для тех, кто это предлагает. Тем не менее, весьма маловероятно, что блага в отдаленном будущем имеют какое-либо действие как подкрепители. Напротив, они являются просто случайными побочными результатами.

Но нельзя отрицать того, что они выполняют другую функцию. Дело в том, что при развитии практик культуры (? - cultural practices - общественных отношений) факторы немедленного подкрепления порождают поведение, имеющее отдаленные последствия, что, по-видимому, происходит отчасти потому, что эти последствия укрепляют культуру, позволяя ей решить свои проблемы и, следовательно, выжить. То, что отдаленные последствия, какими бы важными они ни были для культуры, тем не менее не оказывают никакого действия в настоящем, становится слишком очевидным, когда стараются принять в расчёт будущее, которое не будет побочным результатом поведения, получающего подкрепление в настоящем.**

Мы, конечно, обращаемся к различным государственным учреждениям, чтобы предотвратить катастрофы, которые нам угрожают. Чтобы уменьшить загрязнение, в центрах городов запрещен проезд частных автомобилей. Специальные полосы движения на мостах, в туннелях и на автострадах зарезервированы для автомобилей с большим количеством пассажиров или для автобусов. Использование энергии облагается налогом. Производство экологически неразлагаемых моющих средств, гербицидов и инсектицидов запрещено. Религиозные и правовые санкции против ограничения рождаемости и абортов смягчены, а экономические стимулы, благоприятствующие большим семьям, сокращены или отменены.*** Детей учат не делать отбросов, а кампании в средствах массовой информации призваны оказывать такое же воздействие на взрослых. Мы должны настаивать на возврате к (стеклянным) бутылкам и полотенцам из ткани; мы должны использовать носовые платки, пригодные для стирки, а не бумажные салфетки.

Эти меры, очевидно, принимаются ради возможных последствий в отдаленном будущем, но оказалось, что их трудно обосновать немедленным (оперантным) подкреплением. Фактически, в демократических (т.е. капиталистических) странах мало, если они вообще есть, какие-либо ныне эффективные официальные санкции и увещевания, созданные в таких целях. Например, в нашей собственной культуре люди, похоже, не столь законопослушны, как прежде, или не так охотно идут служить в вооруженные силы. Но это не значит, что у них развились преступные наклонности или они утратили патриотизм; это значит, что законы больше не соблюдаются так строго, а военная служба не в столь высоком почёте. (За преступления) теперь наказания мягкие или приговоры условно, и во многих штатах (США) смертная казнь была отменена. Мы больше не расстреливаем дезертиров и не прославляем наших героев. (Только что вернувшегося из плена военного встретили с духовым оркестром, игравшим "Глянь, пришёл герой-победитель!";-)

Меньше людей теперь ходят в церковь или соблюдают религиозные обряды. Это не значит, что они менее набожны; это означает, как недавно выразился папа римский, что на дьявола наброшена завеса молчания. Мало кто из знакомых мне богословов упоминает адский огонь, и большинство из них говорят о рае с некоторым замешательством.

Сейчас мало кто работает очень усердно. Это не значит, что они стали ленивыми; это значит, что экономические стимулы больше не очень эффективны. В девятнадцатом веке считалось, что для процветания промышленности нужна голодная рабочая сила, а теперь на заработную плату покупают и товары, которые менее остро необходимы, чем еда. Благотворительность, как и благосостояние, делает деньги менее сильным подкрепителем; медицинское страхование и социальное обеспечение избавили от угрозы нищеты, и даже перспектива иметь хрустальный дворец не может побудить к рвению  менеджеров - стяжателей-хомяков.

Все больше и больше молодых людей бросают, не окончив, школу и колледж. Это не значит, что они утратили любопытство, любовь к учебе или стремление к образованию; это значит, что факторы подкрепления в образовании перестали быть неотразимыми.

Люди больше не соблюдают многие из норм вежливости. Это не значит, что они стали грубыми или безмозглыми; это значит, что окружающие их больше не хвалят или не наказывают за это. Часто говорят, что мы больше не жалуемся. Фактически, единственное поведение, которое, скорее всего, будет наказано окружающими, - это сами жалобы.****

Я в другом месте уже высказывал предположение, что этот крах авторитета власти и морали можно объяснить некоторыми особенностями борьбы за свободу. Мужчины и женщины (проявляющие определенные стандартные черты человеческого поведения) избегают опасных, раздражающих, надоедливых или неприличных фактов. К таким фактам мы должны причислить насильственные меры, применяемые для организованного или неорганизованного управления другими людьми. Индивид может их избежать, разорвав связи, например, дезертирством, вероотступничеством, прогулами и бродяжничеством, или ослабив или уничтожив принуждающую силу, скажем, при помощи беспорядков, забастовок, бойкотов или восстаний. (Теперь) говорят, что люди управляют собой, выбирая своих собственных правителей, устанавливая свой собственный мистический контакт с Богом, разделяя решения, принимаемые компаниями, на которые они работают, и так далее. Неудивительно, что к ним не должны применять жесткие меры, что они должны избегать суровых наказаний и крайних лишений, необходимых для того, чтобы сделать небольшое вознаграждение эффективным. Они могут в конечном итоге разрушить все формы управления, полагаясь на генетически заложенную способность человека выжить без посторонней помощи.

Этот процесс можно проследить в миниатюре в образовании. Обучение когда-то было довольно отвратительным. (Древние) египтяне, греки и римляне били своих школьников, а средневековая скульптура изображала учителя с инструментом его ремесла - березовой розгой. Телесные наказания все еще существуют. Были введены положительные подкрепители в виде хороших оценок, отличий, привилегий, дипломов и премий, но только впридачу к неэффективным факторам подкрепления. Руссо предложил решить эту проблему, позволяя ученикам изучать то, что естественным образом служит подкреплением. Такова стратегия современной "свободной школы". В качестве последнего шага было предложено отменить школы, чтобы весь мир был преобразован в "обучающую среду".

Те, кто предложил и осуществил изменения такого рода, сделали это для уничтожения ряда отвратительных или эксплуататорских факторов окружающего мира. В результате люди чаще чувствуют себя свободными, и ещё они, вероятно, наслаждаются бóльшим чувством собственного достоинства. Но мы вряд ли можем игнорировать тот факт, что были разрушены некоторые из искусственных факторов, вызываемое которыми человеческое поведение имело важные последствия в отдалённом будущем. В результате люди стали более восприимчивы к немедленным последствиям. Было бы несправедливо считать культуру хиппи типичной для нынешнего (1970-е годы) американского образа жизни, но она подчеркивает её некоторые специфические черты. Молодежь массами предаётся немедленным удовольствиям от наркотиков, секса, (примитивных) форм искусства и музыки, которыми можно наслаждаться без подготовки, и праздности как бегству от социальной и экономической ответственности. Всё это получило поддержку, пусть часто и неявную, ряда современных философов экзистенциализма с его отрицанием как прошлого, так и будущего, феноменологии с ее концентрацией на переживании момента и структурализма антропологии и лингвистики с его пренебрежением к причинным факторам, лежащим вне топографии самого поведения. Они обратились к мистическим культам Востока, отдавшись, как выразился один из адептов, "погружению в настоящий момент, отвергая прошлое и игнорируя будущее". Гуманистическая психология добавила свою поддержку, подчеркивая самовыражение (self-actualization), значение которого, возможно, более ясно во французском языке, где actuel означает нынешний или современный.

Те, кто встревожен этой чрезмерной озабоченностью немедленными удовольствиями, вероятно, будут утверждать, что мы должны восстановить жесткие меры. Этот шаг сделали все коммунистические страны и полицейские государства, и в США предлагаются более жесткие санкции. Нас призывают ужесточить наказания, восстановив смертную казнь за определенные преступления, включая продажу сильных наркотиков, и обеспечить соблюдение закона. А получение денег людьми должно быть более ощутимо связано с тем, что они делают. (Получение) социального пособия должно зависеть от полезного труда. Но это не обязательно сделает будущее более эффективным. Более жесткие меры, вероятно, предлагаются также для того, чтобы другие получили немедленное удовлетворение. Всесильные управляющие также стремятся к получению быстрых результатов, а отдаленные преимущества, которые иногда возникают как своего рода побочный продукт, никоим образом не гарантирует этого.

Этот маятник качался от деспотизма через демократию к анархии и обратно много раз, с небольшими или нулевыми изменениями в перспективах человечества на будущее. Время от времени может возникать устойчивое равновесие между управлением и  противодействием ему (обратной связью)*****, но одного равновесия недостаточно. Мы видим ограниченность (???) управления c обратной связью для стимулирования в большинстве отраслей промышленности. Сто лет назад редактор Scientific American написал следующее: "Мы должны объективно и честно изучить условия труда рабочего класса, на котором основана вся структура общественного организма. Вопросы, поднятые им и от его имени, никогда не смогут быть урегулированы двумя крайностями: теми, кто стремится обеспечить максимально возможную оплату за минимально возможную работу, и теми, кто стремится получить максимально возможную работу за минимально возможную оплату".

Противоположные факторы подкрепления (для антагонистических классов буржуев и трудящихся) в промышленности вполне очевидны: предприниматели управляют своими рабочими с помощью подкрепления, в основном денежного; рабочие противодействуют предпринимателям с помощью таких мер, как замедление темпа работы, забастовки или бойкоты. В том, что называется переговорами, вырабатываются условия, приемлемые для обеих сторон. Но проблема в том, что это не хорошие условия. Они не побуждают многих людей (рабочих) ни работать усердно и тщательно, ни получать удовольствие от того, что они делают. Они также не учитывают последствия для общества в целом, такие как полезность продукции, общий уровень занятости или освоение и сбережение ресурсов. (Социализм - табу для Скиннера).

Та же ограниченность управления c обратной связью наблюдается и в других областях, которые мы рассматривали. Например, в государстве система контролей и противовесов (checks and balances) может способствовать некоторой стабильности, но не самому эффективному порядку; а между двумя государствами то, что важно называют балансом сил, в лучшем случае даёт неустойчивое равновесие, которое мы называем миром.

Мы не можем и далее оставлять будущее на произвол порою полезных побочных эффектов сильной озабоченности настоящим. Необходимо сделать что-то более радикальное. Но кто будет это делать и почему? Кто должен планировать будущее и на каких условиях он, скорее всего, будет это делать? Одна из возможностей состоит в том, что люди будут больше беспокоиться о будущем (по какой угодно причине), если они будут меньше беспокоиться о настоящем.****** "Лидеры" государств, религий и промышленности (концернов) иногда думали о будущем и соответственно действовали, но обычно они делали это только тогда, когда их нынешние проблемы казались решенными. Только успешные правительства или руководители могут позволить себе стать благодетелями. Очень богатые люди перестали использовать деньги, чтобы сделать еще больше денег (да неужели???) и, особенно когда они близки к смерти, создают фонды, которые относительно свободны от текущих забот и могут действовать в направлении будущего.******

Других кандидатов на роль опекуна будущего можно найти среди тех, у кого мало или совсем нет власти, и кто, следовательно, мало или совсем ничего не может получить от настоящего. В девятнадцатом веке пресса возникла как «четвертое сословие». Правительства, церкви и торговцы представляли собой власть, действующую соответственно при помощи полиции и армии, посредничества в изъявлении "воли всевышнего" и денег. Пресса не имела сравнимых (по силе) подкрепителей; она была ограничена разглашением и сообщением фактов и призывами к действию, получая или мало, или никакой сиюминутной выгоды. Поэтому пресса занималась будущим и соответственно критиковала другие три сословия. Время от времени она становилась слишком влиятельной, и её подавляли другие сословия. Но пресса, ставшая инструментом государства, религии или экономической системы, больше не может играть эту роль.

Учителя попадают в эту же категорию. У них мало власти, и обучение дает им мало немедленных последствий. Ремесленник, который обучает ученика, быстро получает выгоду в виде полезного помощника, но учителя в школах, колледжах и университетах получают, если вообще получают, результаты только в будущем. Образование, конечно, в первую очередь является подготовкой к будущему; оно в настоящем дает ученику причины учиться вести себя так, как будет полезно в будущем. Как и пресса, образование выполняет эту функцию только в той мере, в какой оно не управляется нынешними интересами правительства, религии или экономической системы (капитала).

Нам следует ожидать, что те, кто наиболее вероятно учитывают будущее, имеют два других качества, которые лежат в компетенции науки. Каковы бы ни были причины этого, люди с большей вероятностью будут действовать, если у них будет ясная картина будущего. Не нужно быть ученым, чтобы знать об изменениях численности человечества, загрязнении, сокращении запасов энергии и т. д. или делать грубые предсказания будущего, но наука может делать все это более эффективно. Она может собирать данные, далеко выходящие за рамки личного опыта, и может прогнозировать тенденции. Пример этого - прогнозы Римского клуба (фашистской банды мистификаторов-мальтузианцев), представленные в "Пределах роста" (антинаучная, опровергнутая историей последних 50 лет пропаганда мальтузианской лжи).

Ученые также должны быть лучше всех в состоянии сказать, что можно сделать. Физические и биологические науки необходимы, если мы хотим перепроектировать наши города, чтобы избежать последствий роста населения, разработать новые виды транспорта и открыть новые источники энергии и новые методы предотвращения беременности. (Бред!) К сожалению, физические и биологические технологии сами по себе не могут гарантировать, что их решения будут реализованы. (Только этого не хватало!) Для решения главной проблемы нам нужна эффективная технология поведения. (Нет, как раз не для этого!) Короче говоря, нам нужна новая область специализации - проектирование cultural practices (общественных отношений).

Фрейзер, главный герой книги Уолден-Два, является архетипом такого рода. Он обладает всеми качествами проектировщика будущего. Он не обладает никакой властью, которую может иметь полиция, посредники воли всевышнего или деньги. У него нет личной власти; чтобы показать это, я придал ему то, что можно назвать отрицательной харизмой. Поскольку его роль в истории общины Уолден-Два преднамеренно скрывается, он не получает признания как основатель. Он не получает специальной (персональной) доли доходов общины. Короче говоря, он вовсе не герой. В его (поведении влияние) настоящего почти полностью подавлено, а полное управление получили будущее и его суррогаты (?)

Характеристики этого будущего были перечислены в книге (Скиннера) Превыше свободы и чести - Beyond Freedom and Dignity. Фрейзер пытался построить мир, в котором
"люди живут вместе, не ссорясь, обеспечивая себя производством продовольствия, жилья и одежды, в которых они нуждаются, наслаждаются жизнью и способствуют удовольствию других от искусства, музыки, литературы и игр, потребляют только разумную часть ресурсов мира и добавляют как можно меньше к его загрязнению, рожают не больше детей, чем можно достойно вырастить, продолжают изучать окружающий мир и находить лучшие способы деятельности в нём, узнают правду о себе и, следовательно, эффективно управляют собой".
Он сделал это, сконструировав социальную среду, обогащенную быстродействующими подкрепителями, выбранными таким образом, чтобы они усиливали типы поведения, которые делают будущее (какое?) возможным.

И эти подкрепители являются положительными. Вот почему граждане Уолден-Два чувствуют себя свободными. Сам Фрейзер, как создатель этой культуры, также находится под управлением положительных последствий, какими бы отдаленными они ни были. Он ответил этим важным аргументом на призыв утопических, а не зловещих предсказаний. Угрожающие прогнозы иногда побуждают к действию (возможно, это просто еще один признак слабости будущего, что мы так часто реагируем только на угрозы), но они также побуждают людей к бегству, просто отвлекаясь другими вещами. Возможно, мы будем действовать более последовательно в отношении будущего, когда увидим возможность построения лучшего мира, а не просто защиты от (лживо напророченной миллиардерами) катастрофы.

Но нужно что-то большее. Зачем кому-то проектировать лучший образ жизни? - Ответ ждет нас в утопической литературе. Сконструированной общиной она отвечает на проблему выживания. Но главный вопрос: будет ли она успешной? Не столь очевидно то, что этот же вопрос нужно задавать в отношении любой культуры. Его задают, по меньшей мере неявно, все те, кто пытается решить проблемы нашей нынешней (буржуйской  зашедшей в тупик) культуры, и в конечном итоге его нужно задать всему человечеству. Рост населения, загрязнение, истощение ресурсов, ядерная война - всё это угрозы выживанию рода человеческого. Будет ли работать мироустройство, которое человечество создало для себя?

И вот мы наконец подошли к заглавию моей статьи: Свободны ли мы для того, чтобы иметь будущее? Перефразируйте его вокруг слова "свободны", и вопрос станет таким: Мы, называющие себя свободными, будем ли мы иметь будущее? Мы называем это (капитализм) свободным миром, а США - страной свободных (цитата из гимна). Мы настаиваем на том, что войны, которые мы ведем, ведутся в защиту свободы. Мы ценим деятельность правительства, религии, экономики, образования и психотерапии в той мере, в которой она поддерживает чувство свободы. Но вопрос в том, имеют ли ценность для выживания действия, выбранные по этому принципу. Внесут ли они больший вклад в будущее, или же действия, выбранные по иным причинам другими народами, скажем, китайцами, заменят их? Ранее этот вопрос означал своего рода социальный дарвинизм, но культурные практики (общественные отношения) больше не ограничиваются какой-либо одной территорией, нацией, расой, религией или экономической системой. То, что эволюционирует, - это социальная среда, в которой генетическое наследие рода человеческого будет максимально эффективным.

Это - испытание свободы в смысле испытания культурных практик (общественных отношений), выбранных потому, что они побуждают людей чувствовать себя свободными. Мы избегаем или уничтожаем управление (поведения) отрицательным (подкреплением - насилием), когда можем это сделать; такова суть борьбы за свободу. Когда мы действуем, потому что получаем положительное подкрепление, мы чувствуем себя свободными и не пытаемся убежать или противодействовать. Но ошибка в том, чтобы верить, что тогда мы действительно свободны. И это - не философский или теологический софизм. Напротив, это вопрос величайшей практической важности. Давайте сравним жизнь молодых людей в Китае и США сегодня. Мы говорим, что молодые американцы сексуально свободны, в то время как китайцы, если верить сообщениям, соблюдают строгие принципы морали. Мы говорим, что молодые американцы выбирают себе работу или даже не работают вообще, в то время как китайцы назначаются на работу и работают по много часов. Молодые американцы имеют доступ к огромному количеству книг, фильмов, театров и видов спорта, но в Китае почти все это по выбору правительства. Мы говорим, что молодые американцы выбирают, где им жить, в то время как китайцам отводят жильё. Молодые американцы носят то, что им нравится; китайцы носят стандартный костюм. Эти различия легко преувеличить. У китайцев, несомненно, есть некоторый выбор, и не все американцы вольны выбирать себе работу или место жительства. Но даже в этом случае у американцев, кажется, гораздо больше свободы. Ясно, что у них гораздо больше возможностей; они могут делать гораздо больше разных вещей. Но действительно ли они свободны выбирать между ними? Почему, в самом деле, они носят именно эту одежду, живут в именно этом месте, смотрят именно эти фильмы, работают именно на эти фирмы или практикуют именно эти шаблоны секса? Конечно, ответ не такой простой, как "потому что правительство приказало им так делать", но это не значит, что ответа нет. Гораздо труднее продемонстрировать управление (поведением), осуществляемое семьей, друзьями, образованием, религией, работой и т. д., но было бы глупо игнорировать его.

Чувство свободы — это другое дело. Оно зависит от сути последствий, вызывающих поведение. Чувствуют ли себя свободными американцы или китайцы, зависит от того, почему они ведут себя так. Если молодые китайцы следуют своему образу жизни, потому что их осудят товарищи и они будут сурово наказаны, если они этого не сделают, мы можем быть уверены, что они не чувствуют себя свободными. В этом случае они делают то, что должны делать. Но если Мао Цзэдун создал общественный порядок, богатый положительными подкрепителями (???), то они могут делать то, что хотят делать, и вполне возможно, что они чувствуют себя свободнее американцев. Более того, возможно, что подкрепители, влияющие на их поведение, были выбраны именно из-за их (положительного) влияния на будущность китайского образа жизни.

Перефразируйте мой заголовок снова, и он будет ещё более точным: достаточно ли мы свободны от настоящего, чтобы иметь будущее? Наша чрезвычайная склонность к немедленному удовлетворению действует безотказно. Мощное действие как подкрепители таких наркотиков, как алкоголь и героин, несомненно, является случайностью, но наша падкость на (положительное) подкрепление пищей, сексом и зрелищем губительной агрессии имела большую ценность для выживания. Без этого наш вид, вероятно, не существовал бы сегодня, но в нынешних условиях они почти так же никчемны, как наркотики, имея результатом соответственно не выживание, а ожирение и мотовство, рост населения и войны. (Это же результаты буржуйской рекламы и пропаганды!)

Независимо от того, насколько свободными мы себя чувствуем, мы никогда не свободны от нашего генетического наследия или изменений, которые происходят в оргвнизме в течение нашей жизни. Но если будут задействованы другие аспекты человеческой природы - то, что мы обобщаем словом интеллект, то мы сможем сконструировать мир, в котором наша восприимчивость к подкреплению будет менее проблематичной и в котором мы с большей вероятностью будем вести себя способами, которые обещают будущность (челевечеству).

Эту задачу вряд ли можно переоценить. Счастье - это опасная ценность, и погоня за счастьем явно оказалась слишком успешной. Как и другие богатые страны, мы должны, если употребить это ужасное слово, "раскулачиться - deaffluentize". Люди делали это в прошлом, когда эпидемии и голод лишали их естественных подкрепителей, и когда революции в политике и религии изменяли их социальную среду (общественные отношения), но сила немедленного подкрепления продолжает заявлять о себе, причём со все более угрожающими последствиями. Когда-нибудь она станет слишком большой. Возможно, что тогда род человеческий "погубит то, что его вскормило". В наших силах избежать такой иронии судьбы. Вопрос в том, побудит ли нас к этому наша культура." (Продолжение следует)

---

* Это - смехотворная мелкобуржуазная "экономика" по Максу Веберу, вроде мифа об усердных чистильщиках ботинок, становящихся миллионерами. Ремесленное производство было характерно для феодализма с его засильем натурального хозяйства и потому крайне ограниченным рынком сбыта. Ремесленники были под строжайшей властью верхушки своих "цехов", жестко регламентировавшей, сколько чего позволено произвести конкретным "мастерам" и сколько подмастерий каждому из них позволено иметь. Только абсолютизм с его постоянными войнами (а вовсе не торговый капитал) разрушил эту окаменелую систему ремесленного производства, которой глупо восхищается Скиннер, создав мануфактуры для снабжения армии и флота всем необходимым для ведения войн.

** Эти довольно запутанные рассуждения - вероятно попытка Скиннером понять и оправдать то гнусное, но неизбежное свойство капитализма, что в погоне за сиюминутной прибылью буржуи всегда готовы сильно и надолго изгадить жизнь всему человечеству.

*** Поначалу движение за защиту окружающей среды ограничивалось более или менее разумными требованиями, но когда главенство в нём захватили ставленники глобалистской закулисы миллиардеров, это движение стало врагом трудящихся, снижающим жизненный уровень народа и по-диктаторски отравляющим ему жизнь наглыми требованиями ограничения потребления материальных благ, основанными на лживых сташилках об "истощении ресурсов" и "климатической катастрофе". В экологии надо четко отделять буржуйских мух от народных котлет.

**** Это значит, что общество стало антиобществом одиночек или, грубо говоря, всем наплевать на всех остальных.

***** Управление с обратной связью (control with countercontrol) - центральный принцип кибернетики, о котором хорошо писал и применял на практике (в частности в Чили при президенте Альенде) Стаффорд Бир (Stafford Beer). К сожалению, Скиннер игнорирует его важность и извращенно называет им нечто совершенно иное - классовую борьбу трудящихся и буржуев. Поэтому в ближайшем будущем я переведу и выложу на блоге подходящий текст Стаффорда Бира.

****** "Беспокоиться о будущем, меньше беспокоясь о настоящем" - это не только антинаучно с точки зрения бихевиоризма, но и очень опасно возможностью мошеннического злоупотребления, как наглядно показывает нынешняя глобалистская афера устрашения человечества мнимой "климатической катастрофой", якобы вызванной антропогенным выбросом СО2 в атмосферу, которой мафия глобалистов-миллиардеров с помощью продажных "учёных", политиканов и пресституток навязывает всему миру свои гнусные требования:
- сокращения потребления и резкого вздорожания всего, в первую очередь - энергии,
- присвоения себе всех ресурсов Земли под лживым названием "системы СО2-кредитов",
- урезания жизненного уровня и ограничения гражданских свобод человечества,
- громадных инвестиций в неэффективные, убыточные и реально вредные для экологии ветряки, солнечные батареи, электромобили и все прочие "зелёные" игрушки, дающие прибыли буржуям исключительно за счёт громадных госбюджетных субсидий.

(Примечания behaviorist-socialist)

.