Памятуя старую истину, что невредно оглядываться назад - чтобы проверить, не уронил ли, не выбросил ли ты чего действительно ценного по дороге, я недавно снова просмотрел книги Бергера по социологии (Peter L. Berger: “Invitation to Sociology”, “The Social Reality of Religion” и в особенности “The Social Construction of Reality”). Все эти книги, написанные и опубликованные полвека назад, прочно вошли в «золотой фонд» буржуйской псевдонаучной социологии.
Я вернулся к ним теперь, потому что восемь лет назад, серьёзно взявшись за их чтение, я долго и упорно мучил себя ими, но так и бросил в недоумении, не дочитав до конца. Но ведь тогда я еще не открыл для себя бихевиоризма! Конечно, я теперь и не вспомнил бы о них, если бы с ужасом не обнаружил, что многие достойные уважения люди в России, например, С.Кара-Мурза и С.Кургинян, отвергнув марксистский исторический материализм, считают абсолютно необходимым беспрестанно делать идеологические реверансы Дюркгейму, Веберу и их последователям - всяческим позитивистам, структуралистам, конструктивистам и когнитивистам, новейшим из которых ныне является чижик-Жижек, а самым маститым - этот самый Бергер.
Книги Бергера, наряженные в цветастые обложки и претендующие на то, чтобы быть «научно-популярными», на самом деле представляют собой очень затейливое хитросплетение профессорских рассусоливаний, некий интеллектуальный эквивалент дамского нейлонового чулка, в котором стоит неосторожно зацепить и порвать лишь одну петлю, как по нему и ноге его владелицы начинает безудержно ползти безобразная «стрелка», навлекающая на тебя гнев дамы сердца и ставящая под вопрос её благосклонность к тебе.
Точно так же, читая Бергера, невозможно пытаться оспорить ни один пункт его петляющих рассусоливаний без того, чтобы не разрушить чары всей совокупности Бергерова теоретизирования. Ты принужден «откладывать на будущее» свои возражения, условно «соглашаться» с ним, чтобы якобы «с пониманием» продолжать чтение. Именно этот коварный приём сделал Бергера «корифеем». Ведь он своим эфемерно тонким кружевным рукоделием не только талантливо принуждает читателя судорожно цепляться за нить его рассуждений, но и сплел воедино обоих светил буржуйской социологии - Вебера и Дюркгейма - и придал им модненький структуралистско-конструктивистский вид.
Такая искусная маскировка идеологии под науку сбивает с панталыку тех, кто не имеет прочной научной мировоззренческой базы (например, бихевиористской), и заставляет их, зачарованных пением Бергера и ему подобных сирен, в замешательстве поддакивать и соглашаться, даже не имея ясного понятия о том, чему они вслепую поддакивают и с чем они легкомысленно соглашаются.
Например, уже в самом начале «Введения» к “The Social Construction of Reality” Бергер безапелляционно утверждает (цитирую):
“... that reality is socially constructed and that the sociology of knowledge must analyse the process in which this occurs. The key terms... are “reality” and “knowledge” ...
We... define “reality” as a quality appertaining to phenomena that we recognize as having a being independent of our volition ..., and to define “knowledge” as the certainty that phenomena are real and that they possess specific characteristics.” - то есть в переводе:
«... что реальность социально конструируется и что социология знания должна анализировать тот процесс, в котором это происходит. Ключевыми терминами... являются «реальность» и «знание» ...
Мы... определяем «реальность» как некое качество, присущее феноменам, которые мы признаем имеющими существование независимо от нашей воли ..., и определяем «знание» как уверенность в том, что феномены реальны и что они обладают специфическими характеристиками.»
Что это такое? - А это не что иное, как интеллектуальная ловкость рук, философское фокусничество: если в первом предложении «реальность» объявляется продуктом общественной практики, то уже в следующем за ним предложении Бергер, и глазом не моргнув, ловко объявляет её чем-то трансцендентным, неким «качеством» таинственных «феноменов», которые якобы «существуют независимо от нашей воли», а стало быть - и от общественной практики человека.
И на каждой новой странице своих опусов Бергер имеет для читателя какой-нибудь хитрый трюк, который он выдаёт за нечто очевидное и не требующее доказательства. Бергер шустро жонглирует «субъективностью» и «объективностью», мошеннически перекидывая их туда-сюда. Благодаря этому жонглированию у Бергера «реальности» размножаются как кролики (цитирую):
“... two sets of objects introduce quite different tensions into my consciousness and I am attentive to them in quite different ways. My consciousness, then, is capable of moving through different spheres of reality. Put differently, I am conscious of the world as consisting of multiple realities. (...)
Among multiple realities there is one that presents itself as the reality par excellence. This is the reality of everyday life. Its privileged position entitles it to the designation of paramount reality. The tension of consciousness is highest in everyday life, that is, the latter imposes itself upon consciousness in the most massive, urgent and intense manner. It is impossible to ignore, difficult even to weaken in its imperative presence.” - что в переводе значит:
«... два множества (или набора) объектов оказывают совершенно различное давление на моё сознание и я уделяю им внимание совершенно по-разному. Иначе говоря, я осознаю, что мир состоит из множественных реальностей. (...)
Среди этих множественных реальностей есть одна, которая представляет себя как реальность в полном смысле этого слова. Это реальность повседневной жизни. Её привилегированное положение дает ей право на титул верховной реальности. Напряжение сознания наиболее высоко в повседневной жизни, то есть последняя навязывает себя сознанию наиболее массированным, безотлагательным и интенсивным образом. Её невозможно игнорировать, её трудно даже ослабить в её императивном присутствии.»
Тут Бергер, мошеннически спекулируя на субъективности восприятия, магически «материализует» из неё заказанную буржуями «множественность реальностей», из плюралистического множества которых буржуй выбирает «реальность» своей мечты о глобальном господстве, раздувает её медиальной рекламой и пропагандой до чудовищно гигантских размеров и объявляет её «реальностью в полном смысле этого слова». Ясно, что если истинная реальность не укладывается в лживую схему буржуйской рекламы и пропаганды - то тем хуже для этой реальности!
Войдя в раж от безнаказанности своего мухлежа, Бергер расплодил целую уйму наукообразных абстракций, например: «объективация», «альтернация», «концептуализация», «экстернализация», «габитуализация», «легитимация», «нигиляция», «первичная и вторичная социализация», «типификационные схемы» и просто «типификация».
Этот трюк выдумывания пустопорожних абстракций, из которых построены все без исключения воздушные замки идеалистической схоластики, уже в 13-м веке Вильям Оккам в своей борьбе против средневековой схоластики разоблачал как вредное размножение «сущностей» и призывал беспощадно отсекать их от процесса научного познания (так называемая «бритва Оккама»). Мне кажется, что одного её упоминания будет достаточно, хотя конечно, я мог бы по каждой из этих абстракций дать цитату (и не одну) из Бергера и её разбор, разоблачающий интеллектуальное фиглярство этого «ученого», но пощажу читателя.
Какое резюме можно сделать из вышеизложенного? Во-первых, будучи бихевиористом, я не считаю себя обязанным защищать исторический материализм. Однако должен заявить, что он куда честнее и чистоплотнее, чем тот псевдонаучный бордель «социологии», в который Запад коварно заманил расейских «учёных мужей».
Напомню, что сорок лет назад западные марксисты соблазнились структуралистской белибердой и решили подменить ею истмат. Зачинщиком этой махинации был некий Альтуссер, впоследствии убивший свою жену и окончивший дни в сумасшедшем доме. Разоблачил Альтуссера и защитил истмат доброжелательный критик марксизма и несгибаемый борец за ядерное разоружение Эдвард П. Томпсон в замечательно умной книге «Нищета теории» - Edward P. Thompson, “The Poverty of Theory: or an Orrery of Errors”. За это британские марксисты жутко обиделись на Томпсона и объявили его «нежелательным лицом» в своей среде.
Во-вторых, я со своей прагматической бихевиористской точки зрения должен заметить по поводу бредней Бергера и ему подобных «корифеев», что считаю пустой тратой времени выспренные умствования о «реальности», «сознании», «самосознании», «объективности», «матрицах», «кодах» и т.п. абстракциях. Надо исходить из того, что общественная действительность создается и изменяется практикой общественной жизни, причем вовсе не некоей «сознательной» идеологизованной деятельностью, а повседневным оперантным поведением всех членов общества, стремящихся к положительному подкреплению и избегающих отрицательного.
Именно оперантная (а не якобы «целенаправленная», «разумная») суть человеческого поведения приводит к сглаживанию конфликтов и противоречий в обществе и даже к самой возможности капиталистической эксплуатации народа. Оперантные взаимосвязи членов общества обуславливают общность их картины реальности, против которой голая реклама и индоктринация в конечном итоге становятся бессильными. Верхи могут до поры до времени извращать «реальность» с помощью медиальной пропаганды, клевеща на истинные (социалистические) условия максимального положительного подкрепления (счастья) для максимума членов общества и рекламируя фальшивые (капиталистические), губительные для большинства человечества оперантные взаимосвязи, но это положение поддерживается только при помощи всё возрастающей затраты сил и ресурсов и в перспективе обречено. Повторяю: верхи могут до поры до времени удерживать своё привилегированное положение в нынешнем массовом «обществе спектакля» (по крылатому выражению Ги Деборда), но социалистическая альтернатива Свободы, Равенства и Братства - это естественное эволюционное будущее общества.
Кроме того, наша «реальность» едина для всех благодаря вербальному (языковому) общению, причём общение служит выяснению именно оперантных взаимоотношений между людьми, а не различий в «сознании». Сознание и самосознание активируются лишь в конфликтных ситуациях, когда обнаруживается разрыв в ранее слаженной общественной взаимосвязи цепей оперантов, являющихся результатом оперантного кондиционирования всех членов общества начиная с детства.
Мы видим, что империалистические хищники целенаправленно уничтожают именно традиции, обычаи и привычки обществ-жертв, приводя их в состояние хаоса и неразберихи, расщепляя общество на не доверяющих друг другу и враждующих друг с другом индивидов. Говоря по-бихевиористски, они разрушают систему оперантных взаимосвязей, представляющую собой совокупность всех тех неписаных и часто вовсе не осознаваемых «законов» поведения людей в повседневной жизни. Запад делает это как «мирным» путём, насилуя восприятие народа рекламой и голливудскими помоями, так и агрессией: подрывной деятельностью внедренных в госаппарат страны-жертвы агентов-либерастов, «оранжево-белогандонными революциями», террактами экстремистов всех мастей и прямой военной интервенцией.
Вот этому коварному разложению общества империализмом Запада целенаправленно и эффективно противостоит бихевиористский социализм, предлагающий вместо марксистского самообмана индоктринацией - социальную инженерию с её научными методами синтеза оперантных взаимосвязей «на пустом месте», воссоздающего общество из «рассыпанных» (по выражению Кара-Мурзы) индивидов. В этом и состоит уникальная ценность бихевиористского подхода к построению социалистического общества.
Искренне Ваш,
behaviorist-socialist
Комментариев нет:
Отправить комментарий