Да, и делают
они это под пресловутой развесистой клюквой, причём насилуют не только Лескова и
его повесть "Леди Макбет Мценского уезда", но и Шекспира с его
"Макбетом", и Достоевского, и всю действительно ценную мировую
культуру...
Я пишу эту
заметку в защиту Николая Лескова - одного из моих любимых писателей, который
мне очень дорог правдивостью и отсутствием фальши и лицемерия в его
произведениях - от всех мерзавцев, как на Западе, так и в России, которые
совершенно по-хулигански уродуют, перекраивают и извращают его произведения, а
также от тех, кто восторженно рекламирует это мерзкое изнасилование культурных
ценностей. В числе последних - некий мистер Проект (Louis Proyect).
Сначала помещаю
здесь мой добросовестный перевод ахинеи мистера Проекта - западного "марксиста"
и по совместительству "знатока" искусств, СССР и дореволюционной России,
и только потом последует мой комментарий. Ляпсусы Мистера Проекта выделены мною
курсивом. Фото в тексте перевода на русский - сцены из расхваливаемой мистером
Проектом невыносимо "гениальной" оперы Шостаковича в западных
постановках.
* * *
Автор: Louis Proyect
Опубликовано 30
июня 2017 года здесь: https://www.counterpunch.org/2017/06/30/sex-repression-censorship-and-lady-macbeth/
"Секс, репрессии, цензура и леди Макбет
Когда я узнал от
пиарщика, что новый фильм под названием «Леди Макбет», основанный на повести
Николая Лескова, написанной в 1865 году "Леди Макбет из Мтсенка (Mtsenk)", выйдет на экраны 14
июля, то это побудило меня пойти на просмотр, устроенный для прессы, и глубже
исследовать конфликт, вызванный оперой Шостаковича 1934 года, основанной на той
же повести. И ещё я обнаружил, что Анджей Вайда тоже снял фильм, основанный на
этой повести Лескова, и так как я уже писал о Вайде для сайта CounterPunch и
планирую и далее писать для него, то я решил, что версия Вайды достойна моего
внимания - она, к счастью, есть в Интернете с английскими субтитрами. Те, кому
захочется вникнуть в запутанную историю всего этого, также могут прочесть
повесть Лескова и посмотреть кино оперы Шостаковича, которая целыми десятилетиями
была запрещена в Советском Союзе. В общем и целом, в саге Леди Макбет секс, политика и искусство связаны самым интригующим
образом, отчего у вас остаётся недоумение о том, почему эта мрачная
история, которую впервые опубликовал Достоевский в своем журнале, оказалась
такой живучей.
Несмотря на то,
что Лесков не так хорошо известен, как другие русские писатели XIX века, его
высоко ценили Толстой и Чехов. В полезной статье о Лескове Википедия отмечает,
что, хотя его возмущали социальные порядки царской России, он считал, что
необходимо образование, а не крестьянская революция. Его первый роман
"Некуда" был безрадостной сатирой на бешеного социалиста, товарищи которого были аморальными жуликами, использовавшими политическую агитацию для личной
корысти. Российская социал-демократическая пресса была возмущена романом и
в ней появились статьи, обвинявшие автора в том, что он агент полиции. Но в
конце концов некоторые из более просвещенных левых интеллектуалов пересмотрели
свое мнение, в частности Максим Горький, который видел в Лескове прежде всего
социального критика.
Вы можете сделать
свое собственное суждение о взглядах Лескова, прочитав повесть "Леди
Макбет из Мстенска (Mstensk)".
Вопреки упоминанию имени Макбет, злодейская пара в ней - заурядные фигуры,
имеющие мало общего с описываемыми Шекспиром заговарами из-за королевского
трона. Катерина - жена провинциального купца в 200 милях от Москвы, изнывающая
в скуке и депрессии от своего одинокого существования, подобно громадному
количеству литературных персонажей 19-го века, таких как мадам Бовари. Её муж
Зиновий буквально купил Катерину у обедневших родителей и содержал её, как
птичку в клетке. Он и его отец Борис смотрели на нее свысока, потому что у нее
было больше общего с крепостными,
которые трудились в их имении. И если
они были вольны хлестать крепостных
кнутом, то Катерину они предпочитали хлестать словами.
И вот в ее жизнь
входит Сергей - приказчик, имеющий репутацию "бабника". Короче
говоря, у них начинается сексуальная интрижка. Когда муж и свёкор становятся
препятствием для этого, парочка убивает их. Если трагедия Шекспира была связана
с политической властью на самом высоком уровне шотландского общества, то
повесть Лескова рассказывает об убийствах, совершенных ради удовлетворения
страсти Сергея и Катрины (Katrina). Если вы читали романы Джеймса Каина, по которым
был снят целый ряд запоминающихся фильмов, то новелла (novella) Лескова покажется вам предтечей "Почтальон звонит дважды" или
"Милдред Пирс".
-
Несмотря на
зловещий характер романа (novel) Лескова, его прозе присуща суховатость, которая
помогает сделать разворачивающееся действие еще более захватывающим (цитирую здесь и далее оргинал на русском
языке - примечание behaviorist-socialist):
"Поел Борис
Тимофеич на ночь грибков с кашицей, и началась у него изжога; вдруг схватило
его под ложечкой; рвоты страшные поднялись, и к утру он умер, и как раз так,
как умирали у него в амбарах крысы, для которых Катерина Львовна всегда своими
собственными руками приготовляла особое кушанье с порученным ее хранению
опасным белым порошком."
Позже, когда муж
Катерины Зиновий застал ее и Сергея врасплох, они быстро покончили с ним - так
же, как и с его отцом. Тут Лесков опять повествует холодным и бесстрастным
тоном, который усиливает обрисовку беспощадности этих двух главных персонажей в
их стремлении продолжать сексуальную связь:
"Катерина
Львовна, бледная, почти не дыша вовсе, стояла над мужем и любовником; в ее
правой руке был тяжелый литой подсвечник, который она держала за верхний конец,
тяжелою частью книзу. По виску и щеке Зиновия Борисыча тоненьким шнурочком
бежала алая кровь.
– Попа, – тупо простонал Зиновий Борисыч, с
омерзением откидываясь головою как можно далее от сидящего на нем Сергея. – Исповедаться, – произнес он еще невнятнее, задрожав и косясь на
сгущающуюся под волосами теплую кровь.
– Хорош и так будешь, – прошептала Катерина Львовна.
– Ну полно с ним копаться, – сказала она Сергею, – перехвати ему хорошенько горло.
Зиновий Борисыч
захрипел.
Катерина Львовна
нагнулась, сдавила своими руками Сергеевы руки, лежавшие на мужнином горле, и
ухом прилегла к его груди. Через пять тихих минут она приподнялась и сказала:
«Довольно, будет с него»."
-
Что могло
привлечь революционно настроенного композитора Дмитрия Шостаковича к этому
произведению, которое можно по ошибке принять за мещанское чтиво?
Он видел в
Катерине женщину, которая выступила против глубоко патриархальных обычаев
царского общества, даже если ее бунтарство имело черты атавизма. Точно так же,
как и Флобер, который не был прогрессивным, но сочувствовал мадам Бовари,
Лесков тоже пытался поместить эту жену-заключённую в этот контекст, как ясно
видно с самого начала первой главы:
"Катерина
Львовна не родилась красавицей, но была по наружности женщина очень приятная.
Ей от роду шел всего двадцать четвертый год; росту она была невысокого, но
стройная, шея точно из мрамора выточенная, плечи круглые, грудь крепкая, носик
прямой, тоненький, глаза черные, живые, белый высокий лоб и черные, аж досиня
черные волосы. Выдали ее замуж за нашего купца Измайлова с Тускари из Курской
губернии, не по любви или какому влечению, а так, потому что Измайлов к ней
присватался, а она была девушка бедная, и перебирать женихами ей не
приходилось."
Рожденный в 1906
году, Шостакович был уже достаточно взрослым, чтобы увидеть царистское
общество, прежде чем оно было стерто с лица земли. Для него Катерина была
одновременно и злодейкой, и героиней. Ее сопротивление социальным нормам
царизма и русского православия уже само по себе было достаточным, чтобы
послужить глубоко заблуждающейся, но героической фигурой. Он рассматривал свою
оперу в качестве первой части амбициозного проекта, посвященного русским
женщинам, который был задуман в масштабе цикла опер Вагнера. Он заявил в
интервью:
"Я хочу
создать советское «Кольцо Нибелунгов». Это будет первая оперная тетралогия о
женщинах, в которой "Леди Макбет" будет аналогом
"Рейнгольд". Затем последует опера, написанная о героине
народнического движения ... А потом - о женщине нашего столетия; и, наконец, я
создам нашу советскую героиню, которая объединит в своем характере качества
женщин современности и будущего - от Ларисы Рейснер (большевистского лидера) до
женщин, работающих на ДнепроГЭСе. Эта тема - лейтмотив моих постоянных
раздумий..."
Несчастье
Шостаковича было в том, что он был проникнут ценностями авангарда 1920-х годов,
как это было и в случае с преследуемым польским художником Владиславом
Стржеминьским - героем "Afterimage" Анджея Вайды, о котором я в прошлом месяце
написал статью для CounterPunch. Шостакович хотел протолкнуть музыкальную
обёртку (envelope), особенно оперу, и, возможно, надеялся,
что будет действовать в рамках дозволенного в Советской России. Его первая
опера «Нос», основанная на рассказе Гоголя о петербургском чиновнике, чей нос
покидает лицо и начинает вести собственную жизнь, была осуждена Российской
ассоциацией пролетарских музыкантов в 1929 году за сомнительность темы и
атональность музыки. Это было еще до
того, как в СССР репрессии достигли того уровня, при котором "Леди
Макбет" выходила уже слишком далеко за рамки.
-
Премьера
"Леди Макбет Мценского уезда" состоялась в 1934 году и сперва
пользовалась большим успехом. Но в 1936 году Иосиф Сталин решил посмотреть ее
сам. То, что он увидел, ему не понравилось, и он покинул представление в
антракте. На следующий день в «Правде» появилась разгромная статья об этой
опере, в духе новой гегемонии идеологии социалистического реализма, которая
сочла творение великого композитора декадентским, точно так же, как нацистская
Германия сочла декадентством "Лулу" Альбана Берга. Как и Шостакович,
Берг осмелился сделать морально сомнительную женщину - в его случае проститутку
- героиней оперы. В области культуры в
1934 году между нацистской Германией и Советской Россией не было большой
разницы, особенно в отношении женщин.
Советскому
творческому истеблишменту было мало осудить оперу Шостаковича за модернизм.
Второй удар был нанесён по негласной поддержке оперой освобождения женщин
(феминизма). Да, она была убийцей, но она была и прототипом феминисток, не
вынесшим угнетения её мужем и свёкром.
1920-е годы были
не только периодом художественной свободы, но им также была свойственна
сексуальная свобода. Коммунисты отменили законы против гомосексуализма, которые
были вновь приняты в то же самое время, когда социалистический реализм стал
виртуальным законом страны для креаклов. Сталин ненавидел не только «формализм»
оперы Шостаковича, но и его образ
женщины, которая бросила вызов буржуазному браку таким образом, который был
созвучен со статьями Александры
Коллонтай, которая была на пути к тому, чтобы стать «нежелательной».
-
Коллонтай был
сторонницей свободной любви и считала, что при полном коммунизме буржуазная
семья исчезнет. Тогда как СССР стремительно двигался к полному коммунизму - по
крайней мере, согласно «Правде», статус женщин отодвигался назад к тем
временам, когда Лесков на писал свою смелую новеллу (novella). И, как это часто случалось при Сталине, ограничения прав оправдывались с
помощью революционной риторики, о чём написал Троцкий в «Преданной революции»:
"Обнаружив
свою неспособность помочь женщинам, которые были вынуждены прибегать к абортам
с необходимой медицинской помощью и санитарией, государство сделало резкое
изменение курса и встало на путь запрета. Как и в других ситуациях, бюрократия
сделала добродетель из необходимости. Один из членов Верховного советского суда
- Зольц, специалист по семейным вопросам, обосновал предстоящий запрет на
аборты тем, что в социалистическом обществе, где нет безработных и т. п. и т.
д., женщина не имеет права отвергнуть «радости материнства».
В страхе не только за свое будущее как креакла, но и за свою жизнь, Шостакович порвал со всеми остатками своих ранних
экспериментальных работ и приобщился к музыкальной версии социалистического
реализма с понравившейся толпе 5-й
симфонией, дав ей подзаголовок «Ответ советского художника на справедливую
критику». Отказ от модернизма также включал в себя такой курьёз, как
"Песня лесов", посвященная насаждению лесов после Второй мировой
войны - вполне достойный проект, но вряд ли на уровне раннего Шостаковича.
В постсталинской
оттепели "Леди Макбет Мценского уезда" удалось вернуться из гулага искусств, но не полностью. В 1966
году в СССР был выпущен (музыкальный) фильм под названием «Катерина Измайлова»,
в котором была включена большая часть оригинала, но исключены самые рискованные
сексуальные сцены. Композитор охотно работал над адаптацией и в согласии с цензорами. Хотя мне надо
было бы сравнить этот фильм с чем-то, основанным на оригинальном либретто,
версия 1966 года - это единственная с субтитрами. Выложенная на Youtube -https://www.youtube.com/watch?v=7A6K2BeCMz0
, она вполне достаточна для того, чтобы вы смогли понять возмущение Сталина -
особенно эротическая сцена встречи Катерины с Сергеем на 28-й минуте. Это -
Шостакович в своей наилучшей форме, там достаточно вкуса современной оперы,
чтобы соблазнить вас посмотреть другие смелые произведения, такие как
"Лулу" Альбана Берга или "Замок Синей Бороды" Бэлы Бартока."
(Окончание:
см. предыдущую запись)
Комментариев нет:
Отправить комментарий