Не без робости
приступаю я к критике Ленина. Поэтому сразу выделяю красным шрифтом конкретно
то, что явно требует критики - "плевелы", отделив их от качественного
зерна марксизма-ленинизма - критики капитализма. Итак, выкладываю здесь конспект
соответствующих цитат из "Государство и революция", пронумеровав
отрывки для упрощения ссылки на них в последующем обсуждении.
* * *
1) "2.
ЧЕМ ЗАМЕНИТЬ РАЗБИТУЮ ГОСУДАРСТВЕННУЮ МАШИНУ?
На этот вопрос в 1847-ом году, в "Коммунистическом
Манифесте", Маркс давал ответ еще совершенно абстрактный, вернее,
указывающий задачи, но не способы их разрешения. Заменить "организацией
пролетариата в господствующий класс", "завоеванием демократии" -
таков был ответ "Коммунистического Манифеста".
Не вдаваясь в утопии, Маркс от опыта
массового движения ждал ответа на вопрос о том, в какие конкретные формы
"эта организация пролетариата, как господствующего класса, станет
выливаться, каким именно образом эта организация будет совмещена с наиболее
полным и последовательным "завоеванием демократии".
(...)
2) Мы ставим своей конечной целью уничтожение
государства, т. е. всякого организованного и систематического насилия, всякого
насилия над людьми вообще. Мы не ждем пришествия такого общественного порядка,
когда бы не соблюдался принцип подчинения меньшинства большинству. Но, стремясь
к социализму, мы убеждены, что он будет перерастать в
коммунизм, а в связи с этим будет исчезать всякая надобность в насилии над
людьми вообще, в подчинении одного человека другому, одной части
населения другой его части, ибо люди привыкнут к соблюдению элементарных
условий общественности без насилия и без подчинения.
(...)
3) Ясно, что не может быть и речи об определении момента будущего
"отмирания", тем более, что оно представляет из себя заведомо процесс
длительный. Кажущееся различие между Марксом и Энгельсом объясняется
различием тем, которые они себе брали, и задач, которые они преследовали.
Энгельс ставил задачей наглядно, резко, в крупных штрихах показать Бебелю всю
нелепость ходячих (и разделявшихся Лассалем в немалой степени) предрассудков
насчет государства. Маркс только мимоходом касается этого
вопроса, интересуясь другой темой: развитием коммунистического общества.
(...)
4) Вопрос ставится затем так: какому превращению подвергнется
государственность в коммунистическом обществе? Другими словами: какие общественные функции останутся тогда,
аналогичные теперешним государственным функциям? На этот вопрос можно
ответить только научно; и сколько бы тысяч раз ни сочетать слово
"народ" со словом "государство", это ни капельки не
подвинет его разрешения"...
Высмеяв таким образом все разговоры о "народном
государстве", Маркс дает постановку вопроса и как бы предостерегает, что
для научного ответа на него можно оперировать только твердо установленными
научно данными.
Первое, что установлено вполне точно всей теорией развития,
всей наукой вообще, - и что забывали утописты, что забывают нынешние
оппортунисты, боящиеся социалистической революции, - это то обстоятельство, что
исторически несомненно должна быть особая стадия или
особый этап перехода от капитализма к коммунизму.
(...)
5) Только в
коммунистическом обществе, когда сопротивление капиталистов уже окончательно
сломлено, когда капиталисты исчезли, когда нет классов (т. е. нет различия
между членами общества по их отношению к общественным средствам производства),
- только тогда "исчезает государство и можно говорить о свободе". Только
тогда возможна и будет осуществлена демократия действительно полная,
действительно без всяких изъятий. И только тогда демократия начнет отмирать в
силу того простого обстоятельства, что, избавленные от капиталистического
рабства, от бесчисленных ужасов, дикостей, нелепостей, гнусностей
капиталистической эксплуатации, люди постепенно привыкнут к соблюдению элементарных,
веками известных, тысячелетиями повторявшихся во всех прописях, правил
общежития, к соблюдению их без насилия, без принуждения, без подчинения, без особого аппарата для принуждения,
который называется государством.
Выражение "государство
отмирает" выбрано очень удачно, ибо оно указывает и на постепенность
процесса и на стихийность его. Только привычка может оказать и несомненно окажет
такое действие, ибо мы кругом себя наблюдаем миллионы раз, как легко привыкают
люди к соблюдению необходимых для них правил общежития, если нет эксплуатации,
если нет ничего такого, что возмущает, вызывает протест и восстание, создает
необходимость подавления.
(...)
6) Наконец, только коммунизм создает
полную ненадобность государства, ибо некого подавлять, -
"некого" в смысла класса, в смысле систематической борьбы с
определенной частью населения. Мы не утописты и нисколько не отрицаем
возможности и неизбежности эксцессов отдельных лиц, а равно
необходимости подавлять такие эксцессы. Но, во-первых, для этого не
нужна особая машина, особый аппарат подавления, это будет делать сам
вооруженный народ с такой же простотой и легкостью, с которой любая толпа цивилизованных
людей даже в современном обществе разнимает дерущихся или не допускает насилия
над женщиной. А, во-вторых, мы
знаем, что коренная социальная причина эксцессов, состоящих в нарушении правил
общежития, есть эксплуатация масс, нужда и нищета их. С устранением этой главной причины, эксцессы неизбежно начнут
"отмирать". Мы не знаем,
как быстро и в какой постепенности, но мы знаем, что они будут отмирать.
С их отмиранием отомрет и
государство.
(...)
7) Справедливости и
равенства, следовательно, первая фаза коммунизма дать еще не может: различия в
богатстве останутся и различия несправедливые, но невозможна будет эксплуатация
человека человеком, ибо нельзя захватить средства производства, фабрики,
машины, землю и проч. в частную собственность. Разбивая мелкобуржуазно неясную
фразу Лассаля о "равенстве" и "справедливости" вообще,
Маркс показывает ход развития коммунистического общества, которое вынуждено
сначала уничтожить только ту "несправедливость", что средства
производства захвачены отдельными лицами, некоторое не в состоянии сразу
уничтожить и дальнейшую несправедливость, состоящую в распределении
"предметов потребления "по работе" (а не по потребностям).
(...)
8) ..."Но
эти недостатки - продолжает Маркс - неизбежны в первой фазе коммунистического
общества, в том его виде, как оно выходит, после долгих мук родов, из
капиталистического общества. Право никогда не
может быть выше, чем экономический строй и обусловленное им культурное развитие
общества".
(...)
9) Это -
"недостаток", говорит Маркс, но он неизбежен в первой фазе
коммунизма, ибо, не впадая в утопизм, нельзя думать, что, свергнув капитализм,
люди сразу научаются работать на общество без всяких норм права, да и
экономических предпосылок такой перемены отмена капитализма не дает сразу.
А других норм, кроме
"буржуазного права", нет.
(...)
10) Маркс
продолжает: "На высшей
фазе коммунистического общества, после того как исчезнет порабощающее человека
подчинение его разделению труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность
умственного и физического труда; когда труд перестанет быть только средством
для жизни, а станет сам первой потребностью жизни; когда вместе с всесторонним
развитием индивидуумов вырастут и производительные силы и все источники
общественного богатства польются полным потоком, - лишь
тогда можно будет совершенно преодолеть узкий горизонт буржуазного права,
и общество сможет написать на своем знамени: "Каждый по способностям,
каждому - по потребностям"".
(...)
11) Эта
экспроприация даст возможность гигантского развития производительных
сил. И, видя, как теперь уже капитализм невероятно задерживает это
развитие, как многое можно было бы двинуть вперед на базе современной, уже
достигнутой, техники, мы вправе с полнейшей уверенностью сказать, что
экспроприация капиталистов неизбежно даст гигантское развитие производительных
сил человеческого общества. Но как скоро пойдет это
развитие дальше, как скоро дойдет оно до разрыва с разделением труда, до
уничтожения противоположности между умственным и физическим трудом, до
превращения труда в "первую жизненную потребность", этого мы не знаем
и знать не можем.
Поэтому мы и
вправе говорить лишь о неизбежном отмирании государства, подчеркивая
длительность этого процесса, его зависимость от быстроты развития высшей
фазы коммунизма и оставляя совершенно открытым
вопрос о сроках или о конкретных формах отмирания, ибо материала для решения
таких вопросов нет.
Государство
сможет отмереть полностью тогда, когда общество осуществит правило:
"каждый по способностям, каждому по потребностям", т.е. когда люди
настолько привыкнут к соблюдению основных правил общежития и когда их труд
будет настолько производителен, что они добровольно будут трудиться по
способностям.
(...)
12) С того
момента, когда все члены общества или хотя бы громадное большинство их сами
научились управлять государством, сами взяли это дело в свои руки,
"наладили" контроль за ничтожным меньшинством капиталистов, за
господчиками, желающими сохранить капиталистические замашки, за рабочими,
глубоко развращенными капитализмом, - с этого момента
начинает исчезать надобность во всяком управлении вообще.
(...)
13) Ибо когда все
научатся управлять и будут на самом деле управлять самостоятельно общественным
производством, самостоятельно осуществлять учет и контроль тунеядцев, баричей,
мошенников и тому подобных "хранителей традиций капитализма", - тогда
уклонение от этого всенародного учета и контроля неизбежно сделается таким
неимоверно трудным, таким редчайшим исключением, будет сопровождаться,
вероятно, таким быстрым и серьезным наказанием (ибо вооруженные
рабочие - люди практической жизни, а не сентиментальные интеллигентики, и
шутить они с собой едва ли позволят), что необходимость соблюдать
несложные, основные правила всякого человеческого общежития очень скоро станет привычкой.
(...)
14) При социализме многое
из "примитивной" демократии неизбежно оживет, ибо впервые в истории
цивилизованных обществ масса населения поднимется до самостоятельного
участия не только в голосованиях и выборах, но и в повседневном управлении.
При социализме все будут управлять по очереди и быстро привыкнут к тому,
чтобы никто не управлял." (Конец цитирования)
* * *
Итак, что самое
поразительное и в "Государстве и Революции", и во всей прочей
социалистической литературе (за исключением такого якобы
"утописта", как Роберт Оуэн (Robert Owen), опубликовавшего в 1816 году
книгу "A New View of Society or Essays on the Formation of the Human Character" - "Новые Воззрения на Общество или Эссе о Формировании
Человеческого Характера"), будь то марксисты, народники или анархисты, так это
то, что во всей этой литературе вообще не обсуждается то, почему бы вдруг
поведение людей в социалистическом обществе станет гуманным и солидарным, и то,
как целенаправленно достичь такого радикального изменения поведения
человеческих масс.
И Маркс, и
Ленин твердят, что их социализм будет сделан "по-научному" (смотри
отрывок 4), но не говорят об этом ничего конкретного; вместо этого есть лишь
туманное общание того, что пролетариат как-то сам "научится"
социализму (смотри отрывки 9, 12 и 13). Тут я не вижу никакой
"науки", а лишь религиозные побасенки в духе фантазий о "новом
святом граде Иерусалиме" в 21 главе "Откровения Иоанна
Богослова". Особенно ясно это видно в отрывках 2, 5 и 6: Мол, надо только
подавить "эксплуататорские классы", а там якобы всё само собой
устроится наилучшим образом - самотёком...
Хуже того,
Ленин идеализирует "пролетариев", подобно тому, как казённые
народники-монархисты вроде психопата Достоевского и революционеры-народники
идеализировали "мужика", и у него получается, что пролетариат якобы
сам вытащит всё общество из антагонистических отношений и поднимет до отношений
социалистических, подобно тому, как барон Мюнхгаузен вытащил из болота и себя,
и коня, дёргая себя самого за косичку (смотри особенно отрывок 14).
Ну а если
говорить честно, то социализм вообще никого, кроме интеллигенции, никогда не
интересовал. Проблема социальной справедливости совершенно чужда как
скотской зажравшейся элите, так и массам невежественных нищебродов, озабоченных
лишь тем, как бы досыта набить брюхо. Поэтому пролетарии-дебилы, особенно в
Восточной Европе, по-прежнему ждут чего-то хорошего от "золотого
Запада"и от "своих" прозападных режимов, наивно веря в то, что
миф "свободного рынка" когда-нибудь сделает их по меньшей мере столь
же сытыми, как и в эпоху СЭВ и Варшавского Договора.
Эта проблема
волнует лишь интеллигенцию, балансирующую на скользкой грани между первыми и
вторыми. Не случайно революционеры и социалисты всех идеологических
направлений, включая и марксизм, были в громадном большинстве своём
интеллигентами, с небольшим довеском деклассированных элементов из верхов, как
Маркс, Бакунин и Кропоткин, и из низов, вроде Махно и Дуррутти. Мученики за
права рабочего класса, казнённые пиндосским буржуйским кривосудием, в память о
которых и поныне празднуется 1 Мая, все без исключения были интеллигентами. Поэтому
ради своего спокойствия господствующая глобалистская закулиса миллиардеров
ведёт сейчас во всём мире ликвидацию образованного "среднего класса"
- интеллигенции. Однако интеллигент Ленин совершенно безосновательно высказывался
в том смысле, что интеллигенты - это якобы дерьмо, в отличие от пролетариев (смотри
отрывок 13).
Я, конечно, не
отрицаю того очевидного факта, что после революций народные массы очень любят
участвовать в праздничных демонстрациях под залихватскими лозунгами и красными
знамёнами, но при этом по-прежнему имеют эгоистичное стремление урвать себе на халяву
всё, что удастся, как люди делали в СССР и продолжают делать уже почти 70 лет
на Кубе или 20 лет в Венесуэле. Но ведь и ежу ясно, что поведение этих людей не
стало солидарным. Все межличностные отношения остались дореволюционными, что
хорошо показано в следующей советской прибаутке:
"- Как вас зовёт жена?
- Деньги есть - "Кузьма Петрович"; денег нету - "лысый чёрт!"
"- Как вас зовёт жена?
- Деньги есть - "Кузьма Петрович"; денег нету - "лысый чёрт!"
Привычки
(говоря по-научному, по-бихевиористски - шаблоны оперантного поведения) даже
одного отдельно взятого человека очень трудно изменить, даже в том случае, если
он сам это захочет (это подтвердит любой бросáвший пить или курить). Это
обусловлено тем, что устоявшиеся шаблоны поведения - привычки - не только сами
по себе получают положительное подкрепление, но ещё главным образом и потому,
что они встроены в стабильную систему межличностных и общественных отношений
этого человека (например, идущего с коллегами на перекур или
"соображающего на троих" с друзьями).
Ну а в
области общественных отношений инерция обычаев, "неписаных законов",
привычек и прочих реально существующих (а не нафантазированных идеологами)
шаблонов поведения является воистину титанической силой. Эта сила
направляет поведение людей и в повседневных межличностных отношениях, и в
отношениях властвования и подчинения, царящих в госаппарате, шаблоны
("нормы") которых диктуют именно чинуши и политиканы, используя для
этого свою власть и получая от "злоупотреблений" властью - взяток,
откатов, унижения и уничтожения противников - отменное удовольствие, т. е. сильнейшее
положительное подкрепление.
Совершенно
очевидно, что буржуйские так называемые "свободы" - это не что иное,
как абсолютная тираническая власть денег. Власть денег как универсального
положительного подкрепителя проникает во все человеческие взаимоотношения и во
всё возрастающей мере подменяет собой неденежные отношения взаимозависимости, делая
эту зависимость односторонней, в пользу богачей и во вред бедным. Поэтому деньги
принципиально несовместимы с социализмом как обществом солидарности и равенства
людей, какую бы чепуху о "переходном периоде" ни мололи Ленин и
прочие марксисты (смотри отрывки 4, 7 - 13).
С
бихевиористской точки зрения совершенно ясно, что деньги, выступая в роли
универсального оперантного подкрепления, разрушают любые взаимозависимости,
связывающие людей в общество с общими интересами; поэтому в социалистическом
обществе надо использовать неденежное положительное оперантное подкрепление
общественно полезного поведения индивидов, усиливающее их взаимозависимость при
соблюдении условия их равенства. Только так можно избежать рокового для марксистов
насилия и принуждения, того самого, которое было сутью варварского
сталинистского антикоммунистического извращения социализма. Результатом
сталинизма стало бесцельное топтание советской системы в "переходном
периоде", закономерно завершившееся реставрацией феодально-буржуазного
атавизма, характерного для Эрэфии, Ук-Руины и всех других осколков СССР, за
исключением Белоруссии. Как опасался и предостерегал в своё время замечательный
сатирик Михаил Зощенко: "Сапог стоптался по ноге"...
Объективности
ради следует заметить, что мы должны простить и Марксу, и Ленину, и даже
кровавому диктатору Сталину то, что они называли свою утопическую идеологию
"научным социализмом". Как следует из сделанного выше краткого
анализа работы Ленина "Государство и революция", представления
марксистов о социалистическом будущем были столь же туманными и утопическими,
как и у всех тех социалистов прошлого, которых они презрительно называли
"утопистами". Простить их надо потому, что в их время не было
научного инструментария целенаправленного управления поведением -
бихевиористского оперантного анализа поведения, созданного проф. Б.Ф. Скиннером
уже после 2-й мировой войны. Создание социалистического общества после антикапиталистической
социалистической революции возможно только с помощью научной бихевиористской
технологии системной модификации поведения общества в целом - социальной
инженерии.
Напротив, все
нынешние поклонники заплесневелых идеологий с помойки истории - либерасты,
монархисты и, конечно, сталинисты - должны рассматриваться исключительно как
вреднейшие реакционеры и ретрограды, и с ними надо беспощадно бороться. Гнусность
либерализма и монархизма, надеюсь, очевидна для любого, кто удосужился прочесть
эту мою запись, поэтому я не считаю нужным тратить время на критику этих
мерзопакостных идеологий и в заключение выскажу лишь "пару ласковых
слов" в адрес нынешних сталинистов.
Прежде всего,
они слепы к тем предупреждениям, которые сделал в адрес партии большевиков сам
Ленин своим "Письмом к съезду", датированным декабрём 1922 - январём
1923 года. Цитирую по публикации здесь: https://www.1000dokumente.de/index.html?c=dokument_ru&dokument=0013_tes&object=translation&l=ru :
"Я думаю, что основным в
вопросе устойчивости с этой точки зрения являются такие члены Ц.К., как Сталин
и Троцкий. Отношения между ними, по-моему, составляют большую половину опасности
того раскола, который мог бы быть избегнут и избежанию которого, по моему
мнению, должно служить, между прочим, увеличение числа членов Ц.К. до 50-ти, до
100 человек.Тов. Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью. С другой стороны, тов. Троцкий, как доказала уже его борьба против Ц.К. в связи с вопросом о НКПС, отличается не только выдающимися способностями. Лично, он, пожалуй, самый способный человек в настоящем Ц.К., но и чрезмерно хватающий самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела.
(...)
Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д.. Это обстоятельство может показаться ничтожной мелочью. Но я думаю, что с точки зрения предохранения от раскола и с точки зрения написанного мною выше о взаимоотношении Сталина и Троцкого, это не мелочь, или это такая мелочь, которая может получить решающее значение." (Конец цитирования)
Вот это да! Ленин в самом конце своей жизни занялся чисто бихевиористским вопросом межличностных взаимоотношений, пусть даже это были лишь взаимоотношения Сталина и Троцкого. Я не скрываю того, что я полностью на стороне Троцкого - интеллигента, блестящего теоретика марксизма и героя Гражданской войны. Я не вижу ни малейших объективных причин для идеализации косного неуча, коварного подлеца и кровавого восточного тирана Джугашвили-Сталина, который был жалким, чудом выжившим конопатым отпрыском нищего сапожника-алкоголика, и поэтому смертельно ненавидел всех тех, кому в детстве жилось лучше (то есть интеллигентов). Сталин был очень падок на лесть, даже на лесть врагов. Он не терпел рядом с собой никого, кто был бы умнее и авторитетнее его, и поэтому окружал себя ничтожествами, готовыми быть наёмными палачами (Ягода, Ежов, Берия и Вышинский).
Марксистскую идеологическую премудрость пролетарский вахлак Сталин явно не осилил, потому что все его "труды" были написаны другими, в частности уничтоженным им Бухариным. Сталин превратил марксистскую идеологию из "руководства к действию" в мёртвую схоластику, не применявшуюся на практике, в мумию и икону - то есть сделал с ней то же самое, что и с Лениным:
-
Невозможно назвать Сталина марксистом уже потому, что вся его политика была антикоммунистической и антисоциалистической - реставрацией самодержавия. Он уничтожил ленинский Коминтерн и после 2-й мировой войны вел открыто реакционную политику, не соединив в СССР все занятые Красной Армией территории, а напротив, сохранив отдельные "национальные" государства и по-империалистически перекроив политическую карту, отдав населённые немцами Силезию, Померанию и Восточную Пруссию реанимированному псевдогосударству - Польше. Это же кромсание в угоду Западу много лет спустя повторил за Сталиным гнусный подонок Ельцин, разодравший в клочки СССР.
Сталин - типичный пролетарский вахлак-недоучка, пролезший "из грязи в князи" по трупам старых большевиков, вырезанных практически поголовно в устроенных им "чистках". Сталин обладал воистину звериным, хищническим чутьём, благодаря чему удержался у власти до своей естественной смерти, своим диктаторским террором (в частности, так называемыми "показательными процессами") убив или превратив в безвольные тряпки множество достойных людей, как в России, так и в зависимых странах. Очень советую прочесть хорошую книгу воспоминаний чешского коммуниста Артура Лондона "Я сознаюсь" (издана на немецком языке: Artur London, "Ich gestehe. Der Prozess um Rudolf Slansky") о механизме получения сталинским кривосудием "признаний" от жертв, под пытками (главным образом лишением сна) оклеветывавших самих себя.
Короче говоря, марксистская
идеология не содержит никаких практически полезных инструментов для создания
социалистического общества, и поэтому вахлак Сталин, дорвавшись до власти, совершенно
закономерно возродил, словами Грибоедова, "минувшего житья подлейшие
черты", реставрировав произвол чиновничества в ипостаси партийной
номенклатуры и проклятие крепостничества в ипостаси "коллективизации
крестьянства". Сталин на деле был вовсе не "ленинцем", а
антиленинцем и врагом социализма, потому что преградил своим реставрированным
самодержавием путь для любой возможности истинно социалистического развития
общества, используя мумифицированную идеологию марксизма, сделанную им мёртвой
буквой, фиговым листком для прикрытия безобразий своей личной диктатуры. Все
предпосылки для реставрации капиталистического людоедства в нынешних
обломках СССР были созданы именно Сталиным.
Да о каком
марксизме можно говорить, если Сталин торговался в октябре 1944 года в Кремле с
Черчиллем о послевоенном разделе Юго-восточной Европы, поставив свою жирную галочку
синим на "предложении" Черчилля, но попозже настояв на увеличении
своего влияния в Болгарии и Венгрии до 80%:
-
Они оба просто
восхитительны: и "марксист-ленинец" Сталин, игнорирующий марксистский
тезис о праве наций на самоопределение, и "западный демократ"
Черчилль, торговавшийся о сферах влияния, но уже в марте 1946 года лицемерно завопивший
о "железном занавесе"... При виде такого цинизма нéчего сказать кроме:
"Тушите свет!"
Ну а нынешний
антинародный олигархо-чиновничий компрадорский режим возглавлен опять-таки
вахлаком-пролетарием и КГБшником-тихушником, пролезшим "из грязи в
князи" тасканием портфелей мошенника Собчака - Иудушкой Путиным. Этот
режим в отличие от режима Сталина, делавшего упор на насилии, более хитёр и
умело использует бихевиористское положительное подкрепление своих приспешников,
давая им разворовывать национальные богатства России, в результате чего народ
погружается в нищету. Результаты последних "выборов" в России - в
Госдуру и в президентство - показали ужасающую политическую незрелость и апатию
народа, допустившего переизбрание паразитов, беспощадно гнобящих его.
Поэтому я обращаюсь лишь к интеллигенции: кончайте валять дурака и
тешить себя либерастскими, монархистскими и сталинистскими сказками.
Овладевайте наукой о поведении - бихевиоризмом, политически организуйтесь и
организуйте пассивные народные массы на борьбу с прозападным воровским режимом
Путина, медленно но верно уничтожающим нашу когда-то великую Родину.
Комментариев нет:
Отправить комментарий