behaviorist-socialist-RU имени Муаммара Каддафи: ЛУНЬ-ЮЙ - БЕСЕДЫ И СУЖДЕНИЯ КУН-ФУ-ЦЗЫ, ГЛАВА 10

Официальное (с 2006 года) изображение Конфуция.

Могу сказать о нем лишь то, что оно подходит к содержанию этой главы.

10:1

Учитель Кун, когда бывал в деревне, где родился (Цзоу), был прост и искренен, и казалось, будто он разучился красноречию.

Но когда он был в храме предков правящего князя, или при дворе, то говорил обо всём подробно, но осторожно.

10:2

Когда он ожидал приёма при дворе князя, Учитель Кун с более мелкими чиновниками говорил свободно, но по существу, а с крупными сановниками - вежливо, но ясно.

В присутствии князя его манеры выказывали почтительную неловкость с серьёзностью и самообладанием.

10:3

Когда князь назначил Учителя Куна секретарём для приёма посетителей, было видно, как от волнения лицо его изменилось, и ноги перестали его слушаться.

Он раскланялся с чиновниками, стоявшими вокруг него, делая жест правой или левой рукой, в зависимости от их положения, но не давая полам халата задираться ни спереди, ни сзади.

Затем он ринулся в приёмную, и руки его были подобны птичьим крыльям.

И когда посетитель уходил, он докладывал князю:

«Посетитель больше не вернётся» (т.е. дело завершено).

10:4

Когда он заходил в ворота дворца, он нагибался, как будто бы они были слишком низкими для него.

Когда он стоял, он не занимал середину прохода, а когда он входил или выходил, то не наступал на порог.

Когда он проходил мимо пустого княжеского трона, то изменялся в лице, и ноги его подгибались, говорил слабым голосом, как будто ему воздуха не хватало.

Он входил в тронный зал, держа полы халата обеими руками, склонившись и затаив дыхание, как будто не смел дышать.

А когда выходил из тронного зала, то спустившись по лестнице лишь на одну ступеньку, то напряженность исчезала с его лица, и оно обретало удовлетворенный вид. И дойдя до самой нижней ступеньки, он устремлялся на своё место, раскинув руки как крылья, но и на занимаемом им месте (среди других чиновников) его манеры всё ещё выражали почтительную неловкость.

10:5

Когда он нёс гуй (яшмовый жезл, врученный ему властителем в качестве посольской грамоты по случаю миссии к другому князю), то сгибался телом, как будто ему было не по силам нести его тяжесть. Он держал его не выше, чем положение рук при совершении поклона, но и не ниже, чем положение рук, отдающих что-то другому человеку. Выражение его лица сменялось на опасливое, и он волочил ноги, как будто их что-то притягивало к земле.

Передавая подарки по поручению властителя, он имел безмятежный вид.

А делая визиты к частным лицам, он имел чрезвычайно довольный вид.

10:6

Человек превосходных достоинств не имел в отделке своей одежды ничего ни тёмно-пурпурного, ни красно-коричневого цвета.

Даже в повседневности он не носил ничего красного или красноватого цвета.

В тёплую погоду он носил одно одеяние грубой или тонкой ткани, но обязательно поддевал бельё.

Поверх овчинной шубы он носил чёрный халат, поверх пыжиковой шубы - белый, а поверх лисьей шубы - жёлтый.

Его меховая шуба на будний день была длинной, но с коротким правым рукавом.

Ночная сорочка была у него непременно длиной в полтора роста.

В домашней обстановке он носил тёплые лисьи и барсучьи меха.

По окончании траура он носил на поясе всевозможные брелоки.

Его нижняя сорочка, за исключением того случая, когда по требованиям ритуала или этикета она должна была быть из прямых полотнищ, была сделана из шелка, узко вверху и широко внизу.

На поминки не надевал ни овчинной шубы, ни черной шапки.

Первого числа каждого месяца он одевался в парадное платье и являлся во дворец.

10:7

Постясь, обязательно надевал светлое чистое холщевое платье.

В пост ел не обычную пищу, а постную, а также не садился на своё обычное место.

10:8

Он любил, чтобы рис был тщательно очищен, и чтобы мясо было нарублено очень мелко.

Он не ел ни риса, который испортился от жары или сырости и прокис, ни протухшей рыбы или мяса. Он не ел пищи, если она была с дурным запахом или цветом, или вообще была плохо приготовлена, или была не по сезону.

Он не ел мяса, разделанного или порезанного неправильно, ни вообще ничего, что подавалось с неподходящим соусом.

И даже если подавалось большое количество мяса, он не брал больше того, что пропорционально соответствовало количеству риса. Только в вине он не ограничивал себя, но никогда не позволял себе напиваться пьяным.

Он не потреблял ни вина, ни сушеного мяса, купленных на рынке.

На десерт он неизменно ел имбирь.

Ел умеренно.

10:9

Когда он участвовал в жертвоприношениях князя, он не оставлял полученное в подарок жертвенное мясо не съеденным до следующего утра. Мясо собственного семейного жертвоприношения он не держал более трёх дней. Если оно лежало три дня, то люди уже не могли его есть.